Сообщение: 2806
Настроение: Весна - это вынос мозга за пределы известной функции
Зарегистрирован: 16.08.09
Откуда: Россия, Москва
Репутация:
9
Отправлено: 15.12.16 02:04. Заголовок: не ... убитый
цитата:
Человек физически не в состоянии бежать на определенную дистанцию быстрей собаки. Зато он её выносливей и умней. Человек может себя заставить делать то, что ему не только не хочется, а, иногда, и не можется; заставить идти себя любимого к мифической цели очень долго и нудно.
Всегда оставляй записку, куда направился Улисс Лаэртович Итакин В таком состоянии (не страх, но близко, не паника, но недалеко) я пробыл минут десять. Постепенно продвинулся к основным зданиям. И тут меня погнали…
Эпиграф 1.Чем быстрей бежишь – тем скорей догоню. Бывший хищник собака
2. Ага. А как догонишь – улыбнёсся? Все пока живой серый волк
Человек физически не в состоянии бежать на определенную дистанцию быстрей собаки. Зато он её выносливей и умней. Человек может себя заставить делать то, что ему не только не хочется, а, иногда, и не можется; заставить идти себя любимого к мифической цели очень долго и нудно. Люди одни из самых великолепных стайеров.
А если человек еще и умеет ходить шагом легким, чуток подворачивая ступни внутрь, да при этом обладает от природы чувством ритма и неплохим объемом легких, то загнать он может любого зверя (включая самого человека). Но это ежели он, гомо сапиенс, гонит зверя! А его?
Да и не дикие звери-то вовсе, а так, собачки околодомашние. Неужто умней человечка-то? Или выносливей?
И решил я как-то (будучи в осеннем настроении) понять, а что же ощущает зверь лесной, дыкый, когда гонят его обессилевшего, голодного и мокрого собаки, коих человек побуждает к такой охоте. Что с сердечком звериным творится в начале травли, в середине, перед грустным финишем и, так сказать, в момент финиша.
Словом, решил я выяснить, что чувствует человек, которого «гонят» по собственному почину собаки домашние и чем дело может кончиться.
Мужик сказал – мужик сделал.
Для эксперимента я выбрал огромную промзону города Я…ль. Сей промышленный кусок являл собой дикое переплетение ходов-лабиринтов под грудой строительного материала, на груде строительного материала и, что характерно, над грудой строительного материала. И все эти теоретические пути бегства находились в мерзопакостном состоянии в плане здоровья человека. Особенно в темное время суток. Монструозный остаток эпохи советских долгостроев был выбран не зря. Мне доводилось лет эдак семь назад путешествовать в этих урбанистических джунглях с одной целью: посмотреть в какой момент сука выводит щенков на прогулку в первый раз. Сейчас уже не важно, как я это делал, важно другое:
1. Это было в светлое время суток.
2. Во вторую мою экспедицию я уже взял компас (затеряться и в лесу и в промзоне, как выяснилось – раз плюнуть).
3. Тогда я отметил в памяти (по разным признакам) дневки бродячих собак, места логовищ, кормовые тропки и т.д. 4. Несколько раз нарывался, где отдыхали животные; меня вяло полубрехом отгоняли со своей территории. Вяло – это потому, что я обучен контролировать свой страх, к тому же кой-как, но могу сдержать на некоторое время стаю. Ага. Правда, в дневное время суток. Уверенности мне добавлял кусок войлока, запихнутый под рукав куртки и тяжелый кофр с аппаратурой на плече (очень удобно закрываться от атак собак кожаным кофром).
Это-то место я и выбрал для своего эксперимента…
И решил пойти. Без компаса, без кофра или зонтика или еще какой зловредной бытовой штуки для самозащиты, без бинокля и без… а вообще без всего…
Ах, да! Оделся, конечно же. Рубашка с длинным рукавом, джинсы, кроссовки. Взял с собой на всякий случай (а случай бывает разный!): фляжка (200 гр.) с мозголомной брагой (рецепт не даю – вдруг в ту же степь понесет, куда и меня), неполный коробок спичек, полпачки сигарет. Экипировавшись таким не сложным образом, я отправился на такси в зону заброски.
Часть вторая. Гон. «Тем временем гон свернул в лес, и зверю удалось оторваться, борзые потеряли след, но подвалили поотставшие было гончие, и погоня возобновилась с новой силой» Юрий Васильев, «Царская охота» Гон – То же, что враньё.
Эпиграф Выкинь к собачьей матери все те вещи, которые помешают тебе выжить Некий поклонник из 21-го века подвигов товарища Робинзона
Таксист, высадив меня возле неестественно огромных ржавых ворот (кои перекрывали одинокое полуразрушенное железнодорожное полотно), покрутил пальцем у виска и вдруг как-то жалобно спросил: – Паренек, может ты как-то по-другому? Чё уж так-то то? Траванись, что ль? А сюдой…
Да! Нехорошее место у тутошних таксистов считается промзона. (И его можно было понять – уж больно много молодых людей обоего пола предпочитали сводить счеты с жизнью именно здесь.)
Какое-то время я, молча, вдыхал цементный воздух смешанный с прелой листвой и еще чем-то, чему не мог подобрать эквивалент. А потом возникла мысль: «Какого хрена я здесь забыл?» Вторая мысль перервала первую: «А вдруг я рассвирепею? Забуду, что я «добыча»? Во мне проснется «охотник»?» «Не знаю, – ответил я сам себе (кажется, на первую незамысловатую думку). – Я же настроился еще в такси на солидное виктимное поведение, адреналин начал выделяться еще там (что ощутил таксист, трактовав как «суцидник» моё состояние) и теперь, запустив такой механизм, – фиг его остановишь…»
Всё. Вот оно – состояние – пришло, окончательно и бесповоротно. Точка невозврата пройдена. Сердце колотит, в ушах шум, дергается левая щека… Я положил первую записку под камень. И пошел.
Через семь минут после заброса я ощутил неприятное жжение в области спины; кто-то издалека упёрто «шевелил» глазами в моём позвоночном столбе. Потихоньку добираясь до печенки.
В таком состоянии (не страх, но близко, не паника, но недалеко) я пробыл минут десять. Постепенно продвинулся к основным зданиям. И тут меня погнали…
Первые подкусы * мне нанесли в область щиколотки, голени, под колено, часть в бедро. Какое-то время я шел, рыча и отмахиваясь, делал вид, что подымаю камень, потом и не только делал вид. Существа, напоминающие собак (sic!), реагировали на мои попытки решить дело условным миром вяло угрожающее, но шибко настойчиво. Меня гнали с открытого пространства. И я-таки не выдержал, побежал. Не… Я преочень быстро побежал. Я запетлял от страха. Да. Как заяц запутывал следы при всей очевидности для охотников о бесполезности данного действа.
Началось буйство чувств. От страха обострилось зрение: серые предметы приобрели явный очерненный контур, движение собак перестали восприниматься скользящей расплывчатой тенью. В ушах заголосило, закашляло многоголосьем псиным; явственно различались напевки сук и скулёжное тявканье щенков, далекий пробный рык подростков. Волосики по всему телу топорщились: помогали, мои маленькие, узнать за долю секунды – это будет укус или только «предварительный набросок». (Мимоходом мой мозг отметил: надо бы взять в разработку эту тему – предтактильные ощущения человека в момент опасности.) В новостях и следующее: любопытная горечь во рту (стресс – это херня – меня же медленно пытаются убить). А вот перебитый многажды нос меня, шалун эдакий, подвел: ни шиша я не обонял (ну, может только ежели запах собачьего дерьма; вляпался ишо при входе в промзону). Ко всему прочему появилось и новое, неизведанное чувство. Хотя писать о нем в единственном числе не очень-то и верно. (Эх, попадись мне господин Аристотель со своей теорией о пяти чувствах – искусал бы.) Охарактеризовать сиё ощущение можно только так: я не хочу, чтоб меня сожрали.
Благодаря неизведанному доселе мироощущению я умудрялся избегать: - торчащие пруты арматуры; - раскиданных там и сям (хи-хи, на манер древних противопехотных мин) деревянных конструкций с гвоздями; - хищных стеклянных перегородок; - трухлявых перекрытий; - скользких и неверных под ногой поверхностей. Я совершал невообразимые прыжки с одного уровня на другой, на обостренной интуиции (назовем это так), выбирая верную опору для толчковой ноги, приземлялся на кончики пальцев и, сдирая кожу, невероятно напрягая мускулы, – тянулся, карабкался, бежал… Но меня гнали. Куда? Мне было не до рассуждений. Я бежал согласно воле гонящих. Это был их мир, и они знали его гораздо лучше меня. Пару раз меня роняли (если можно так выразиться). Но обошлось: немного надкусили в области почки и трицепса, да еще какой-то козёл (а может и козлиха) попытался меня скальпировать. Однако сорвал только бровь и выкусил часть уха, а именно tragus*. (Склоняюсь к мысли, что все-таки козёл.) Израсходовав последние ресурсы своего изрядно подпорченного квадрицепса*, я запрыгнул (sic!) на одиноко стоящую секцию трехметрового бетонного забора. Оттерев кровь с лица, и кое-как прилепив обратно кусок брови (надорвал часть рубашки) я глянул вниз. Как ни странно, но увиденная картина не заставила моё сердце биться сильнее, а кровь течь интенсивнее. Получилось ровно наоборот – мой организм отчасти УСПОКОИЛСЯ. Я стал хладнокровно оценивать ситуацию. Стая сидела и ждала. Капельки крови предательски капали вниз. Животные «тянули» носами, регулярно судорожно зевали, хвосты возбужденно ворошили бетонную крошку… Было слышно, как некоторые из них нервически переступали передними лапами… Ждали-с…
Часть третья. Чем больше узнаю собак, тем больше узнаю людей. Пародия на известную фразу, кою приписывают аж пяти не менее известным людям*. Эпиграф Хочешь выйти? Сначала зайди. Первый критик Данте Алигьери
Человек так прыгать не может; до ближайшей секции забора было метров четыре навскидку, а вот дальше явственно виднелся выход по зданиям наружу. Из носа пошла кровь, в ушах зашумело, сказалось нервное напряжение. Организм находился на стадии издыхания. И тут случилось нечто, что заставило меня совершить невообразимое. В силу непонятных физических законов, забор (выглядевший монументальным) начал печально, но неуклонно крениться. Тут мой мозг выдал одну информацию, а тело поступило по-своему: рассудок четко просчитал количество оставшегося времени до падения бетонного сооружения, а тельце сообразило по-другому и не очень приятно. Все случилось в долю секунды. И-раз! От меня резко и неприятно запахло (сфинктеры не выдержали столь бешеной нагрузки, проще говоря, я обделался с двух сторон). И-два! Практически одновременно я хрустнул всеми суставчиками, скрипнул надлежащими сухожильяцими, напряг все что можно и не можно и… упал вниз. Собаки швырнулись на меня слаженно и на миг притормозили. И-три! В эту же несчастную долю секунду человеческий мозг не подвел. Слава обосранным! За тот краткий миг, пока зловредные хищники обдумывали над качественным изменением запаха рухнувшей вниз добычи, я успел кое-что вспомнить и предпринять некие действия по ликвидации угрозы умерщвления себя любимого. Посередке бетонных блоков лежал поддон. Когда-то здесь был люк, потом люк утащили, а зиявшую дыру я сам же этим поддоном и закрывал в крайнюю свою экспедицию. Вот в эту нору я и рухнул, подпрыгнув на пятой точке и ею же проломив гнилой поддон. Приземлился мягко, но не очень удачно – стекловата – плохой заменитель гимнастическим матам. Сверху страшно ругались собаки; как не крути, а неким образом я обманул их ожидания (уж не знаю, чего они ждали). Не рассуждая, я на четвереньках быстро пополз куда-то и пребольно шмякнулся о бетонную стену. Минут десять тихо ощупывал себя на предмет членовредительств. Вроде кости целы, а остальное ерунда! Окончательно освоившись, я осмотрелся. И… чуть не обделался во второй раз! Ну надо ж так попасть! Натуральный скелет, бляха муха!
Часть четвертая. Оставь записку всяк сюда входящий. Неизвестный автор перед входом в известную пещеру.
Да! Не муляж, а самый что ни на есть скелет. И был он, сука така, одет в преочень странную форму. Первым бросилась в глаза пилотка. Ага! Насколько я знаю – пилотка полевая СС. От-те раз! Чего ж он тут делает-то? Китель – «мышиный», времен той же войны, кажется. А вот на кителе совсем уж непонятное – орденские колодки без, собственно, каких-либо орденов. Вроде нашенские-то, колодки. Я нагнулся. Ба! На земле валялись орденские планки! Ну уж это точно родное СССР (их, кажись, ввели в 1943). Во! Эта расцветка помнится, еще дед объяснял – орден Красной Звезды. Так-с! Обувки нетути, как и ступней. Зато есть галифе – товарищ Буденный обзавидовался бы! Покончив со скелетированным неизвестным господином, я приступил к осмотру помещенья. Безрадостно. Бетон. Бункер 5х5х5 метров. Свет от луны идет через люк и через парные отверстия под потолком (размером примерно 50 на 5 сантиметров). Ну хрен с ними. О! Это дело! Полупустая пачка папирос «Казбек», канистра с мерзкой на вкус водой (пять неполных литров), двух литровая канистра с вином (предположительно кагор – почему не скис?). Беда, однако, спички во время бешеного спурта посеял. Глотнув винца, я оглядел узилище еще раз. Наверху шебаршились собаки. Какое-то время уныло вздыхал и, ради ободрения себя несчастливого, потявкивал оставленный стаей «часовой». Когда ушел и он, я с ужасом осознал – выход в пяти метрах от меня. Меня охватило бешенство, и я безрезультативно прыгал в сторону освещенной луной вожделенной дырки, бросался на стены и ломал себе ногти, пару раз зачем-то ударился о стенку. Наконец, тяжело дыша, я присел рядом с Фрицем (так назвал неизвестный скелет). Залез в карман кителя. Документы? Оч-чень интересно. Огрызок паспорта, где явственно читалось, что какой-то гражданин на букву «Р» не женат. Вроде советского образца, паспорт-то! Ну и шут с ним. Ничего не выжмешь отсюдова. Обрывок записки? Ишо любопытнее! Ну-кось? «… не обнаружено, прошу принять меры… распространение такого рода клеветнических измышлений вредят делу…»
Во, бля! Кого это того не обнаружено? Собак? Немцев? А это чтой-то за бумазея? Угу! Дык вроде украинский! Здрассте, примчалисся! Подпись-то знакомая: Gebietskommissar Walther Rodde
«…Встановить податок на собак. А саме: однієї (першої) собаки – 300 карбованців на рік, другої і кожної подальшої собаки – по 400 карбованців на рік... Для кожної собаки при сплаті першої половини податку та одночасної реєстрації ії в міській управі дається за плату значок встановленого зразка, який повинен бути привішений на шиї собаки. Собаки, які мають особливе призначення, як то собаки, що водять сліпих, дресовані собаки, собаки-пастухи, собаки, які охороняють ліси, дільниці полювання, охоронні і таке інше, можуть бути головою міської управи звільнені від податків. Собаки, з яких власники не сплачують податок, або будуть зустрінуті на вулиці без знака, будуть знищуватися. Крім того на власників собак має бути накладено штраф…» Ну… с гебитскомиссаром Родде я отчасти знаком: было дело – в архивах сей деятель примелькался. А вот с языком проблемы. Эх, гугла нет под рукой! Так-то вроде понятно, что речь идет о налогах на собак. На всяких. Так же и понятно, что найденные песики на улице без опознавательных знаков будут «знищуватися» - тож ясно. А вот мелочи? Сильно обгоревший блокнотик (спаялась оплетка, часть листов пустые, часть с рисунками, но их не разобрать). Некие текстовые наброски карандашом (вроде свинцовым). Я уселся поудобнее, глотнул кагорчику и, сотворив очередной раз иллюзию, что курю «Казбек», принялся за чтение. Неизвестный мне персонаж, столь эклектично разодетый (и упокоившийся неизвестно в каком году), назвал свои записки лапидарно: Не догнанный. Так я и оставлю.
НЕ ДОГНАННЫЙ
Если не было в детстве собаки, То потом появившись – она, Не решит все проблемы ни разу, Лишь усилит твоё ни-ко-гда.
От судьбы не уйдешь. Можно «уйти» от трамвая. Только стая трамваев, согласись – Это все ж таки стая.
Человек купил часы Или подарили. На хрена ему нужны Ночью в дезабилье.
Шел я ночью, Видел люк, И «забросился» опять. Также будет в сорок пять?
Собаке насрать кто кормит, Собака живет одним: Есть справедливость собачья – Выживем – хрен с ним.
Как ни как, – а это стая, Как ни как, – но подкусим. Лишь бы не было трамваев, Лишь бы не было машин.
Вот дали мне по жопе и ура! Вот это счастие, свобода! Вот это понимаю… да! Но только голодно немножко.
Любой биолог скажет – Персоналий – Цепочка из судьбы И божьих тварей.
Инстинкт замшелый – Основа нашей жизни? Глядишь – он крепок, Поднатужься, как следует, выйдет – Пару тройку инстинктов уж точно. И заметь, что при выходе пишут Нам учебники явно не точно.
Я познакомился с неписаной удачей. Я умираю не от них. Я умираю дав им сдачи.
Меня заставили их гнать, Я песик по натуре добродушный. Но драть, трепать и жилы рвать – ………..
Все. Дальше блокнотик обгорел настолько, что читать не было возможности. Голодно. Холодно. Кагор – это хорошо, но хочется просто белой холодной воды. Плохо. Очень плохо под землей.
Сообщение: 3212
Настроение: Весна - это вынос мозга за пределы известной функции
Зарегистрирован: 16.08.09
Откуда: Россия, Москва
Репутация:
9
Отправлено: 14.10.19 17:19. Заголовок: В угон 2 Павел Русов..
В угон 2 Павел Русов В УГОН (часть вторая) Немного стихов, все больше прозы
Пролог Уже лежа в больнице, я пытался проанализировать (насколько это было возможно с поврежденной головенкой) каким-таким хитрым образом мое подсознание выдало на-гора столь мощную картину видений. А то, что это было видение - я не сомневался. Ну... почти не сомневался.
Не... понятно; полез один, дурак, без страховки, без каски обследовать останки колоколенки. Так ведь зашел на минутную рекогносцировку. Зашел... И, не удержавшись, полез по краю обваленного подпола. Там и рухнул вниз с трехметровой высоты, причем удачно притормозил затылком об выступавшие по краям кирпичи. Удачно - это потому, что ноги не сломал, а лишь содрал кожу на потылице, да провалялся без сознания около суток. (А мозг, тем более сотрясенный, - дело обоюдоострое - можно и в "овощ", а можно и на крыльях к ангелам вспорхнуть ненадолго - за жизнь побазарить - как повезет; штука сугубо индивидуальная.)
Так что та часть видения, где я оказался в подвале - вполне понятна. Всяческие скелеты в мундирах, фляжки с вином, документы... Тоже понятно. Сумрачное состояние, тяжелый, затхлый запах подземелья, газеты, раскиданные по полу, просмотренный незадолго до этого фильм про Отечественную... (которая 1941 года). А вот что непонятно, так это привидевшийся гон бродячими собаками. И как объяснить травму уха? Ну, допустим, когда падал... А укусы? Меня что, пока "отдыхал" какие-то ушлые канисы подгрызли? Подлечившись, я решил вернуться обратно к месту своего падения, дабы утихомирить свой не на шутку взбунтовавшийся мозг на предмет "было или не было". В этот раз вооружился основательно, то есть взял с собой...
ЭПИЗОД № 1 Эпиграф
Я отчаянным родился И ничем не дорожу. Если голову отрубят - Я полено привяжу! (Из песни) Ну и дурак… (Буратино)
В этот раз вооружился основательно, то есть взял с собой каску, веревку, малый топорик, нож мультитул, нож большой, фонарь, пару свечей. И пошел, горемыка, сознание распутывать.
Вот и вход в подвал. Угу, ага! Здравствуй, родной до боли. Ступени полностью разрушены. Вот и проломленные мною трухлявые доски. (Так и не вспомнил, как же выбрался отсюда; очнулся я тогда ведь в кювете Касимовской трассы.) Ну что ж, помолясь всяческим богам и воскурив крайнюю сигаретку, я начал спуск. Ну и ничего.
Ни скелетов в шкафу, ни фляг с вином, ни каких-либо документов. Бесцельно разбрасывая ногой окурки, пивные крышки и прочий мусор я зацепил носком кроссовки лист бумаги, нагнулся и... Листок уходил в еле видную щель под стену. Аккуратно подцепил пальцами и попытался вытащить. Не хочет, зараза. Расположившись в позе зю и прижавшись щекой к грязной стене, я углядел несколько слов: "Мрачные разгово...". Остальные слова таинственно исчезали за стенкой.
Вжих-х... Стрела пролетела мимо уха, немного корябнув оное и вследствие этого изменила траекторию.
Бам-с. В моей голове раздался колокольный звон. Не.. не так. Один, но мощный колокольный звонок.
Трямс. Меня швырнуло.
Упс. Я увидел стаю волков. Люпусы бежали куда-то в синеву и нагло ухмылялись. Бред.
Я оглянулся. Потрогал рукой шершавую каменную кладку. Впереди лежал заброшенный яблоневый сад. Виднелись горные вершины. Завыла собака. Да. Собака. Не волк. Такого рода вокальные упражнения неизвестного каниса меня изрядно напрягли. К покойнику, знаете ли. Я сделал пару робких шажков вперед. А вот и он. Покойник. В стылых осенних листьях лежал Я.
ЭПИЗОД № 2 Эпиграф «…песни декадентов – песни сумерек и ночи.… У большинства … поэтов можно отчетливо проследить … противоречие между внутренним убеждением и поэтическими приемами» К. Бальмонт. ("Элементарные слова о символической поэзии").
В стылых осенних листьях лежал Я. Спокойный, умиротворенный и до смерти довольный. В руках покойника (меня!), благостно лежавших на груди, находилась пачка исписанных листов. Как известно, если долго удивляться, то наступает привыкание к удивляемым тебя вещам. Поэтому я преспокойно шагнул вперед и забрал листки. Это были стихи. Ну… или что-то наподобие стихов. Сверившись с подобранной ранее страницей, я убедился – продолжение. Название тяжелое. Мат. «Декадентство, какое-то», – меланхолично подумал я и начал читать более вдумчиво.
МРАЧНЫЕ РАЗГОВОРЫ НА НОЧЬ Первый мрачный разговор на ночь Березки В стайки Собрались И обнажившись Так приятно, Съебались На *** Из страны... Где жгли их Стойко, Безвозвратно.
Ушла осина, Трепеща От возмущения Листвою, И лес сосновый Всех не ждя, Ушел Довольный Сам собою.
Эге... Куда вы? А дрова? А как же жить-то Мне зимою?
Однако это Сон. Мой сон. И мрачный Разговор... С тобою Второй мрачный разговор на ночь
ИГРУШКИ
Кончен день. Настала ночь. Спят игрушки Все мои: Топоры, Серпы, Ножи. Спят Напильники Тиски, Ножницы, Линейки... Градусник. Таблетки.
Спит Собака, Сплю И я. Ночь...
И ВОТ ПРИШЛА ОНА.
Мертвая, Холодная, Грязная, Тревожная. Злая, Нервная Как день... Спи душа Моя - Мне лень, Отмывать Все до бела. Ночью Спят - Займусь С утра.
Ну а утром, Как обычно: Все забыл... Да мне Привычно.
Третий Мрачный разговор на ночь
БЕЗ ДНА
Ох, беда-беда, Огорченье. Ну никак мне В сон Не нырнуть. Вот представил Я бочку огромную, Камень брошу - И вот пятый круг. Пятый круг - Раздражения Памяти, И расходятся Странно круги. Их так много - Но все они пятые, Не дают мне В мой сон Занырнуть.
Но вот прыгнул Я в омут Беспамятства. Очертя разорвав Круги... И тону, Задыхаясь Отчаянно... Ужас в легких - Не видно Не зги.
Нету дна. Нету сна. Нет кругов. Полной грудью Хочу я вздохнуть. И не выдержав Мук удушения Разрываю Порочный круг.
И вода Кусает мне Легкие. Заполняет Мне мозг До утра... Нету дна - И это Был сон - Он такой же Как и вчера.
Четвертый мрачный рассказ
ВСЕ НАОБОРОТ
Все что днем Я нарезал В бульон: Мысли, Чувства, Поступки, Решения, Все сварилось В котле Том ночном, Непростом Котле Сновидения.
И мой мозг Привередливо Выбрал: Все хорошее В минус увел, Наизнанку Он вывернул Мысли - И соответствующий Сон - пришел.
И пожухла Трава Изумрудная; Лес угрюм, Почернел Даже в день. Превратились Красавицы Юные В синих Ведьм Не кидающих Тень.
Все что днем Мне казалось Правильным… Добрым, Смелым - Почти эталон. Сон исторгнул В пучину Безверия... Все что Снится - Сплошной Жуткий
Стон.
Пятый Мрачный разговор на ночь
ПАДЕНИЕ
Закрутилась Карусель Падения. С неизбежной Бесконечной Простотой, Я лечу стремглав Без огорчения В сон спасительный, Но... Дергаю рукой. Сводит судорогой От напряженья Пальцы И заветное кольцо Не для меня. Парашют моих Видений - Не раскрылся, - Впрочем как Обычно.... Как всегда.
Седьмой мрачный разговор.
ЧУДОВИЩЕ
Я зарычал, Клыки оскалив. Не подходи - Готов убить. За тело Мертвое Хозяина Я буду Биться... Даже воя От тоски.
Я отомщу. Я выслежу. Поймаю. По одному. В ночи В тиши, Раздастся Мой победный Рык И в горло ваше Вопьются белые Мои клыки. *** Тут я Проснулся. Рядом мертвый Пес лежал. Прости, собака... Мстить я им Не стал. Прикрыв глаза От боли И тоски Я закопал Свою собаку... Спи.
Восьмой мрачный разговор
ГОСТИ
Все. Пора детишкам Спать. Хватит В жизнь Свою играть. Сон - Награда Для меня. Жизнь во сне - Второе я.
Ну и вам Спокойной Ночи! День прошел И все заботы Разрешаются Во сне... Спи. Там ждут. Идут К тебе.
По делам Дневных Деяний Награждает Сон детей. Кто-то липким Страхом мучен... Кто-то тонет Не в воде. Где-то Отгрызают Руку, Где-то сверлят Зубы всласть... Спи. Попробуй Не заснуть! Ждут тебя. Хотят узнать.
Кем ты был. Кого обидел? Где отнял, А что украл? Спи. И ночью Все мы будем... Все - кого ты Обокрал.
Лица ржавы, Нету глаз. У других Язык В гортани. Размозженные Тела - Спят. Но к вам Идут На танец: Петли, гвозди, Топоры, Эшафоты И скамьи, Колья, плаха С маслом чан... Спи. Придем мы... Сон - капкан.
Вот и ты, Малыш... Сомлей. Спи. И ЖДИ СВОИХ ГОСТЕЙ.
Девятый мрачный разговор
СТРАННАЯ ШУТКА
Был бы Мозг. А уж хлама При жизни Найдется. Ночью он (Я имею ввиду Мозг, а не хлам) Терпеливо Работает Тоже, Сортируя Все По местам. Все хорошее - В папку - Отдельную. Все плохое... Да хер с ним - Туда ж. Вот такой он, Забавник, Кудесник - Странный Мозг мой, Сошедший С ума.
Вот и сняться Мне сны Без полярности. Превратилась Царевна моя, В пустоглазую Тварь Из болота, Что утоплена Была вчера.
Да и сам я Выгляжу Жутко: Весь В ошметках Крови И дерьма... Просыпайся, Мой мозг, Просыпайся, Неудачная Шутка твоя.
Десятый мрачный разговор на ночь
ЧУДОВИЩЕ (Награда)
Вчера тонул. Позавчера Горел. А нынче Сплю, Приятно Замерзая. И просыпаюсь С криком - Мне за что? ......... За что мне Эти сны - Где жутко И неспешно Помираю. 12-й мрачный разговор на ночь
ДУША-КАЮТА
Кончен нож И кончен День. Надоело Всё и Все. Кусок Маленькой, Но жизни, Был прожит Как будто Тень. Серо, Мокро, Бьют Часы: Не вставай... Лежи И Спи.
Нет мне Сна И нет Покоя. И тягуча Мысль моя. Вижу: Черное Оконцо; Тянут Щупальца Друзья.
Задушить Хотят В объятьях, Кости Взрезать, Костный мозг На десерт Себе Представить, А из жил Сварить Компот.
Сшить из Кожи Мне ошейник. Из моей же - Для меня! А из нервов Поводок - Карабином Буду я.
И с позором Отведут В мой Зиндан. А там уют. Черно, Мерзко И грешно... Но зато Там дом Давно.
Дом - каюта, Дом - душа. Мрачно море. Как и я.
Тринадцатый мрачный разговор на ночь
ВЕСЕННИЙ СОН
Легки виденья И прозрачен Сон. И видно Как по небу Голубому, Идут жирафы, Говоря О сем о том, И исчезают В арке радуги Сомненья.
Весенний ветерок, Касаясь, Своею легкою Рукой, В дремоту Путника Вгоняет: Приляг На траву, Мой родной.
И путник Внемля уговору, Послушно лег. Заснул и чу! Жирафы, Радуга И солнце В тепле Привиделось Ему.
Но мир Жесток И прозаичен, Картина Видится Ина: Лежит В снегу Усталый Путник... Ему тепло. В душе Весна.
Неужели это я писал? Мозг услужливо подсказал: «Не ты. Он!» Ага. Правильно. В таких ситуациях лучше все свалить на него, потому что это не я. Хотя и похож. Спину ожгло взглядом.
Эге! Знаем мы такие взгляды. Тут главное не торопиться пересечься глазками. Пристально смотреть – это, знаете ли, не очень верная стратегия, когда всю жизнь работаешь с хищниками. Иногда лучше и потупиться, носочком землю ковыряя. Типа: я, не я, и малина не моя. Я через плечо, искоса, посмотрел.
Зверь (а-ля модель собака домашняя) стоял в трех метрах от меня. Поленообразный хвост едва шевелился, показывая, что собака возбужденна, что-то затеяла, но решение пока не приняла. Ну и я застыл в ожидании. Мне тоже не хотелось принимать какое-то решение. Собака (зонарного окраса немецкая овчарка) приоткрыла пасть. Показался красный язык. Губы оттянулись в улыбке. Глаза подобрели. Я медленно выдохнул и повернулся всем корпусом к ней. Внимательно посмотрел ей в глаза… Оп! Это было ошибкой.
ЭПИЗОД № 3 Эпиграф
«Когда лес, как зверь, прыгнул на него, он инстинктивным движением выключил зажигание» Борис Полевой. (Повесть о настоящем человеке)
Это было ошибкой. Не смотря на весь свой богатый опыт общения с четвероногими друзьями человека, я не успел увидеть момент прыжка. Собака, не изменив положения тела, как бы вертикально взлетела вверх и, нарушая законы аэродинамики, устремилась ко мне.* В последнюю долю секунды, мой мозг отчетливо понял – какая на *** рука, какие в жопу удары коленом? Меня будут убивать. Я жертва. Он – хищник! И он же – мой мозг – спасительно подсказал: навзничь; затылком об землю, не думая. Это длилось меньше секунды. Как в рапидной съемке* Серое, мускулистое тело устремляется ко мне. Отчетливо видны позеленевшие глаза. Сомкнутые губы. Расширенные ноздри черного носа. Ни тебе оскала, ни тебе какой-либо ритуальности. Просто и банально: хрясь заточкой в почку мимо проходя. Мдя. Собака, однако. Хищник.
Как тут не вспомнить: Я не знаю хищника настолько, Не похожего на хищника вообще, Как домашняя собака на диване, Да к тому же срущая везде. Но это был явно не домашний пес. Был. В последнее мгновенье я выхватил нож и вогнал его в подбрюшье зверю. Раздался полувой, полутявканье. ЭПИЗОД №4 Эпиграф
Я то, что я с собой сделал, а не то, что со мной случилось. Карл Густав Юнг.
Стая не спешила на меня нападать. Как опытные хищники, они понимали – человек зверь серьезный. Поэтому меня гнали, изредка третируя редкими нападками. Подкус – отбег, подкус – отбег. Я выдыхался. Я начал понимать, что чувствует волк, когда его травят собаками. В моих силах было взять на нож вожака (кажется, это была сука), но сей индивид упорно не хотел сближаться со мной, натравливая своих подчиненных. Куда меня гнали – я не понимал. Да и не мог понимать. Сердце выскакивало из груди. В легких булькало. Ноги сводило судорогой. Но я бежал. Бежал, держа в руке окровавленный нож. Главное не упасть. Пока я на ногах – меня не завалят.
Я выкинул бесполезный клинок. Часть стаи на минуту задержалась, обследуя кровавый объект. Я увидел скалу. А в ней дверь. Простую такую дверь. Знаете ли, как в хрущевках. Из той серии, что ногой запросто вышибить. Но до нее надо было добраться. И я стал скидывать с себя одежду. Над каждой вещью стая притормаживала. Какие ущлые животные! Последняя вещь – сапоги – была ими обнюхана в течении секунды, после чего гон продолжился. Я успел! Из-под ногтей выступала кровь. Но я карабкался к заветной двери. О, черт! Закрыта. Я тоскливо посмотрел вниз. Внизу хищно улыбались. Умостившись на каменной ступеньке перед дверью, я заснул. Мне снилось детство.
Эпилог - Как он? – спросила миловидная рыжеволосая медсестра, кокетливо поправляя выбившуюся прядку волос из-под шапки. Ей абсолютно было насрать на лежавшего мужчину. Вопрос был задан с целью обратить на себя внимание врача. Но вот врач был явно озадачен привезенным полицией больным: - Странно. Такое ощущение, что его... - С такой кахексией у вас были уже пациенты? - блеснула познаниями медсестра. Врач недовольно посмотрел на нее. - Анечка… приготовьте капельницу… Медсестра, вздернув подбородок, удалилась. Павел Викторович, сняв очки, и массируя себе переносицу, задумчиво обратился к лежавшему без сознания мужчине: - Кого-то ты мне напоминаешь. Кто ж тебя так? Ответа не последовало. Пациент лежал со столь странной, блуждающей улыбкой на лице, что доктор, не раз видавший такое выражение, понял – не жилец. Он просто не хочет жить. И задумался. О своем детстве.
Комментарии *нарушая законы аэродинамики, устремилась ко мне Да. Такое я видел. Лет двадцать назад, мы озадачились с другом съемкой собак на задержании. Пересмотрели кадров под сотню и с удивлением обнаружили – они могут менять положение тела в полете непосредственно перед укусом. На счет других пород не знаю – потому, как не просматривал столь детально. (Речь идет только о немецкой овчарке.)
*Рапидная. Проще говоря – замедленная съемка. Я так иногда собак на задержании вижу.
Все даты в формате GMT
3 час. Хитов сегодня: 60
Права: смайлы да, картинки да, шрифты нет, голосования нет
аватары да, автозамена ссылок вкл, премодерация вкл, правка нет