Отправлено: 15.12.16 02:04. Заголовок: не ... убитый

цитата:

Человек физически не в состоянии бежать на определенную дистанцию быстрей собаки. Зато он её выносливей и умней. Человек может себя заставить делать то, что ему не только не хочется, а, иногда, и не можется; заставить идти себя любимого к мифической цели очень долго и нудно.

Всегда оставляй записку, куда направился
Улисс Лаэртович Итакин
В таком состоянии (не страх, но близко, не паника, но недалеко) я пробыл минут десять. Постепенно продвинулся к основным зданиям.
И тут меня погнали…

В угон

 Отправлено: 15.12.16 02:10. Заголовок: Эпиграф 1.Чем быстре..

Эпиграф
1.Чем быстрей бежишь – тем скорей догоню.
Бывший хищник собака

2. Ага. А как догонишь – улыбнёсся?
Все пока живой серый волк

Человек физически не в состоянии бежать на определенную дистанцию быстрей собаки.
Зато он её выносливей и умней. Человек может себя заставить делать то, что ему не только не хочется, а, иногда, и не можется; заставить идти себя любимого к мифической цели очень долго и нудно.
Люди одни из самых великолепных стайеров.

А если человек еще и умеет ходить шагом легким, чуток подворачивая ступни внутрь, да при этом обладает от природы чувством ритма и неплохим объемом легких, то загнать он может любого зверя (включая самого человека).
Но это ежели он, гомо сапиенс, гонит зверя!
А его?

Да и не дикие звери-то вовсе, а так, собачки околодомашние. Неужто умней человечка-то? Или выносливей?


И решил я как-то (будучи в осеннем настроении) понять, а что же ощущает зверь лесной, дыкый, когда гонят его обессилевшего, голодного и мокрого собаки, коих человек побуждает к такой охоте.
Что с сердечком звериным творится в начале травли, в середине, перед грустным финишем и, так сказать, в момент финиша.

Словом, решил я выяснить, что чувствует человек, которого «гонят» по собственному почину собаки домашние и чем дело может кончиться.

Мужик сказал – мужик сделал.

Для эксперимента я выбрал огромную промзону города Я…ль.
Сей промышленный кусок являл собой дикое переплетение ходов-лабиринтов под грудой строительного материала, на груде строительного материала и, что характерно, над грудой строительного материала. И все эти теоретические пути бегства находились в мерзопакостном состоянии в плане здоровья человека. Особенно в темное время суток.
Монструозный остаток эпохи советских долгостроев был выбран не зря. Мне доводилось лет эдак семь назад путешествовать в этих урбанистических джунглях с одной целью: посмотреть в какой момент сука выводит щенков на прогулку в первый раз. Сейчас уже не важно, как я это делал, важно другое:

1. Это было в светлое время суток.


2. Во вторую мою экспедицию я уже взял компас (затеряться и в лесу и в промзоне, как выяснилось – раз плюнуть).

3. Тогда я отметил в памяти (по разным признакам) дневки бродячих собак, места логовищ, кормовые тропки и т.д.
4. Несколько раз нарывался, где отдыхали животные; меня вяло полубрехом отгоняли со своей территории. Вяло – это потому, что я обучен контролировать свой страх, к тому же кой-как, но могу сдержать на некоторое время стаю. Ага. Правда, в дневное время суток. Уверенности мне добавлял кусок войлока, запихнутый под рукав куртки и тяжелый кофр с аппаратурой на плече (очень удобно закрываться от атак собак кожаным кофром).

Это-то место я и выбрал для своего эксперимента…

И решил пойти.
Без компаса, без кофра или зонтика или еще какой зловредной бытовой штуки для самозащиты, без бинокля и без… а вообще без всего…

Ах, да! Оделся, конечно же. Рубашка с длинным рукавом, джинсы, кроссовки. Взял с собой на всякий случай (а случай бывает разный!): фляжка (200 гр.) с мозголомной брагой (рецепт не даю – вдруг в ту же степь понесет, куда и меня), неполный коробок спичек, полпачки сигарет. Экипировавшись таким не сложным образом, я отправился на такси в зону заброски.

Часть вторая.
Гон.
«Тем временем гон свернул в лес, и зверю удалось оторваться, борзые потеряли след, но подвалили поотставшие было гончие, и погоня возобновилась с новой силой»
Юрий Васильев, «Царская охота»
Гон – То же, что враньё.

Эпиграф
Выкинь к собачьей матери все те вещи, которые помешают тебе выжить
Некий поклонник из 21-го века подвигов товарища Робинзона

Таксист, высадив меня возле неестественно огромных ржавых ворот (кои перекрывали одинокое полуразрушенное железнодорожное полотно), покрутил пальцем у виска и вдруг как-то жалобно спросил:
– Паренек, может ты как-то по-другому? Чё уж так-то то? Траванись, что ль? А сюдой…

Да! Нехорошее место у тутошних таксистов считается промзона.
(И его можно было понять – уж больно много молодых людей обоего пола предпочитали сводить счеты с жизнью именно здесь.)

Какое-то время я, молча, вдыхал цементный воздух смешанный с прелой листвой и еще чем-то, чему не мог подобрать эквивалент.
А потом возникла мысль: «Какого хрена я здесь забыл?»
Вторая мысль перервала первую: «А вдруг я рассвирепею? Забуду, что я «добыча»? Во мне проснется «охотник»?»
«Не знаю, – ответил я сам себе (кажется, на первую незамысловатую думку). – Я же настроился еще в такси на солидное виктимное поведение, адреналин начал выделяться еще там (что ощутил таксист, трактовав как «суцидник» моё состояние) и теперь, запустив такой механизм, – фиг его остановишь…»

Всё. Вот оно – состояние – пришло, окончательно и бесповоротно. Точка невозврата пройдена.
Сердце колотит, в ушах шум, дергается левая щека…
Я положил первую записку под камень.
И пошел.

Через семь минут после заброса я ощутил неприятное жжение в области спины; кто-то издалека упёрто «шевелил» глазами в моём позвоночном столбе. Потихоньку добираясь до печенки.

В таком состоянии (не страх, но близко, не паника, но недалеко) я пробыл минут десять. Постепенно продвинулся к основным зданиям.
И тут меня погнали…

Первые подкусы * мне нанесли в область щиколотки, голени, под колено, часть в бедро.
Какое-то время я шел, рыча и отмахиваясь, делал вид, что подымаю камень, потом и не только делал вид. Существа, напоминающие собак (sic!), реагировали на мои попытки решить дело условным миром вяло угрожающее, но шибко настойчиво.
Меня гнали с открытого пространства.
И я-таки не выдержал, побежал.
Не… Я преочень быстро побежал. Я запетлял от страха. Да. Как заяц запутывал следы при всей очевидности для охотников о бесполезности данного действа.

Началось буйство чувств.
От страха обострилось зрение: серые предметы приобрели явный очерненный контур, движение собак перестали восприниматься скользящей расплывчатой тенью.
В ушах заголосило, закашляло многоголосьем псиным; явственно различались напевки сук и скулёжное тявканье щенков, далекий пробный рык подростков.
Волосики по всему телу топорщились: помогали, мои маленькие, узнать за долю секунды – это будет укус или только «предварительный набросок». (Мимоходом мой мозг отметил: надо бы взять в разработку эту тему – предтактильные ощущения человека в момент опасности.)
В новостях и следующее: любопытная горечь во рту (стресс – это херня – меня же медленно пытаются убить).
А вот перебитый многажды нос меня, шалун эдакий, подвел: ни шиша я не обонял (ну, может только ежели запах собачьего дерьма; вляпался ишо при входе в промзону).
Ко всему прочему появилось и новое, неизведанное чувство. Хотя писать о нем в единственном числе не очень-то и верно. (Эх, попадись мне господин Аристотель со своей теорией о пяти чувствах – искусал бы.)
Охарактеризовать сиё ощущение можно только так: я не хочу, чтоб меня сожрали.

Благодаря неизведанному доселе мироощущению я умудрялся избегать:
- торчащие пруты арматуры;
- раскиданных там и сям (хи-хи, на манер древних противопехотных мин) деревянных конструкций с гвоздями;
- хищных стеклянных перегородок;
- трухлявых перекрытий;
- скользких и неверных под ногой поверхностей.
Я совершал невообразимые прыжки с одного уровня на другой, на обостренной интуиции (назовем это так), выбирая верную опору для толчковой ноги, приземлялся на кончики пальцев и, сдирая кожу, невероятно напрягая мускулы, – тянулся, карабкался, бежал…
Но меня гнали. Куда? Мне было не до рассуждений. Я бежал согласно воле гонящих.
Это был их мир, и они знали его гораздо лучше меня.
Пару раз меня роняли (если можно так выразиться). Но обошлось: немного надкусили в области почки и трицепса, да еще какой-то козёл (а может и козлиха) попытался меня скальпировать. Однако сорвал только бровь и выкусил часть уха, а именно tragus*. (Склоняюсь к мысли, что все-таки козёл.)
Израсходовав последние ресурсы своего изрядно подпорченного квадрицепса*, я запрыгнул (sic!) на одиноко стоящую секцию трехметрового бетонного забора. Оттерев кровь с лица, и кое-как прилепив обратно кусок брови (надорвал часть рубашки) я глянул вниз.
Как ни странно, но увиденная картина не заставила моё сердце биться сильнее, а кровь течь интенсивнее. Получилось ровно наоборот – мой организм отчасти УСПОКОИЛСЯ. Я стал хладнокровно оценивать ситуацию.
Стая сидела и ждала.
Капельки крови предательски капали вниз.
Животные «тянули» носами, регулярно судорожно зевали, хвосты возбужденно ворошили бетонную крошку… Было слышно, как некоторые из них нервически переступали передними лапами…
Ждали-с…

Часть третья.
Чем больше узнаю собак, тем больше узнаю людей.
Пародия на известную фразу, кою приписывают аж пяти не менее известным людям*.
Эпиграф
Хочешь выйти? Сначала зайди.
Первый критик Данте Алигьери

Человек так прыгать не может; до ближайшей секции забора было метров четыре навскидку, а вот дальше явственно виднелся выход по зданиям наружу.
Из носа пошла кровь, в ушах зашумело, сказалось нервное напряжение. Организм находился на стадии издыхания.
И тут случилось нечто, что заставило меня совершить невообразимое. В силу непонятных физических законов, забор (выглядевший монументальным) начал печально, но неуклонно крениться.
Тут мой мозг выдал одну информацию, а тело поступило по-своему: рассудок четко просчитал количество оставшегося времени до падения бетонного сооружения, а тельце сообразило по-другому и не очень приятно.
Все случилось в долю секунды.
И-раз! От меня резко и неприятно запахло (сфинктеры не выдержали столь бешеной нагрузки, проще говоря, я обделался с двух сторон).
И-два! Практически одновременно я хрустнул всеми суставчиками, скрипнул надлежащими сухожильяцими, напряг все что можно и не можно и… упал вниз.
Собаки швырнулись на меня слаженно и на миг притормозили.
И-три! В эту же несчастную долю секунду человеческий мозг не подвел. Слава обосранным! За тот краткий миг, пока зловредные хищники обдумывали над качественным изменением запаха рухнувшей вниз добычи, я успел кое-что вспомнить и предпринять некие действия по ликвидации угрозы умерщвления себя любимого.
Посередке бетонных блоков лежал поддон. Когда-то здесь был люк, потом люк утащили, а зиявшую дыру я сам же этим поддоном и закрывал в крайнюю свою экспедицию.
Вот в эту нору я и рухнул, подпрыгнув на пятой точке и ею же проломив гнилой поддон. Приземлился мягко, но не очень удачно – стекловата – плохой заменитель гимнастическим матам.
Сверху страшно ругались собаки; как не крути, а неким образом я обманул их ожидания (уж не знаю, чего они ждали).
Не рассуждая, я на четвереньках быстро пополз куда-то и пребольно шмякнулся о бетонную стену.
Минут десять тихо ощупывал себя на предмет членовредительств. Вроде кости целы, а остальное ерунда! Окончательно освоившись, я осмотрелся.
И… чуть не обделался во второй раз!
Ну надо ж так попасть!
Натуральный скелет, бляха муха!

Часть четвертая.
Оставь записку всяк сюда входящий.
Неизвестный автор перед входом в известную пещеру.

Да! Не муляж, а самый что ни на есть скелет. И был он, сука така, одет в преочень странную форму.
Первым бросилась в глаза пилотка. Ага! Насколько я знаю – пилотка полевая СС.
От-те раз! Чего ж он тут делает-то? Китель – «мышиный», времен той же войны, кажется. А вот на кителе совсем уж непонятное – орденские колодки без, собственно, каких-либо орденов. Вроде нашенские-то, колодки.
Я нагнулся. Ба! На земле валялись орденские планки! Ну уж это точно родное СССР (их, кажись, ввели в 1943). Во! Эта расцветка помнится, еще дед объяснял – орден Красной Звезды.
Так-с! Обувки нетути, как и ступней. Зато есть галифе – товарищ Буденный обзавидовался бы!
Покончив со скелетированным неизвестным господином, я приступил к осмотру помещенья.
Безрадостно.
Бетон. Бункер 5х5х5 метров. Свет от луны идет через люк и через парные отверстия под потолком (размером примерно 50 на 5 сантиметров).
Ну хрен с ними.
О! Это дело! Полупустая пачка папирос «Казбек», канистра с мерзкой на вкус водой (пять неполных литров), двух литровая канистра с вином (предположительно кагор – почему не скис?).
Беда, однако, спички во время бешеного спурта посеял.
Глотнув винца, я оглядел узилище еще раз.
Наверху шебаршились собаки. Какое-то время уныло вздыхал и, ради ободрения себя несчастливого, потявкивал оставленный стаей «часовой».
Когда ушел и он, я с ужасом осознал – выход в пяти метрах от меня. Меня охватило бешенство, и я безрезультативно прыгал в сторону освещенной луной вожделенной дырки, бросался на стены и ломал себе ногти, пару раз зачем-то ударился о стенку.
Наконец, тяжело дыша, я присел рядом с Фрицем (так назвал неизвестный скелет).
Залез в карман кителя. Документы? Оч-чень интересно.
Огрызок паспорта, где явственно читалось, что какой-то гражданин на букву «Р» не женат. Вроде советского образца, паспорт-то!
Ну и шут с ним. Ничего не выжмешь отсюдова.
Обрывок записки?
Ишо любопытнее!
Ну-кось?
«… не обнаружено, прошу принять меры… распространение такого рода клеветнических измышлений вредят делу…»

Во, бля! Кого это того не обнаружено?
Собак? Немцев?
А это чтой-то за бумазея?
Угу! Дык вроде украинский!
Здрассте, примчалисся!
Подпись-то знакомая: Gebietskommissar Walther Rodde

«…Встановить податок на собак. А саме: однієї (першої) собаки – 300 карбованців на рік, другої і кожної подальшої собаки – по 400 карбованців на рік... Для кожної собаки при сплаті першої половини податку та одночасної реєстрації ії в міській управі дається за плату значок встановленого зразка, який повинен бути привішений на шиї собаки.
Собаки, які мають особливе призначення, як то собаки, що водять сліпих, дресовані собаки, собаки-пастухи, собаки, які охороняють ліси, дільниці полювання, охоронні і таке інше, можуть бути головою міської управи звільнені від податків.
Собаки, з яких власники не сплачують податок, або будуть зустрінуті на вулиці без знака, будуть знищуватися. Крім того на власників собак має бути накладено штраф…»
Ну… с гебитскомиссаром Родде я отчасти знаком: было дело – в архивах сей деятель примелькался.
А вот с языком проблемы. Эх, гугла нет под рукой! Так-то вроде понятно, что речь идет о налогах на собак. На всяких. Так же и понятно, что найденные песики на улице без опознавательных знаков будут «знищуватися» - тож ясно.
А вот мелочи?
Сильно обгоревший блокнотик (спаялась оплетка, часть листов пустые, часть с рисунками, но их не разобрать). Некие текстовые наброски карандашом (вроде свинцовым).
Я уселся поудобнее, глотнул кагорчику и, сотворив очередной раз иллюзию, что курю «Казбек», принялся за чтение.
Неизвестный мне персонаж, столь эклектично разодетый (и упокоившийся неизвестно в каком году), назвал свои записки лапидарно:
Не догнанный.
Так я и оставлю.

НЕ ДОГНАННЫЙ

Если не было в детстве собаки,
То потом появившись – она,
Не решит все проблемы ни разу,
Лишь усилит твоё ни-ко-гда.

От судьбы не уйдешь.
Можно «уйти» от трамвая.
Только стая трамваев, согласись –
Это все ж таки стая.

Человек купил часы
Или подарили.
На хрена ему нужны
Ночью в дезабилье.

Шел я ночью,
Видел люк,
И «забросился» опять.
Также будет в сорок пять?

Собаке насрать кто кормит,
Собака живет одним:
Есть справедливость собачья –
Выживем – хрен с ним.

Как ни как, – а это стая,
Как ни как, – но подкусим.
Лишь бы не было трамваев,
Лишь бы не было машин.

Вот дали мне по жопе и ура!
Вот это счастие, свобода!
Вот это понимаю… да!
Но только голодно немножко.

Любой биолог скажет –
Персоналий –
Цепочка из судьбы
И божьих тварей.

Инстинкт замшелый –
Основа нашей жизни?
Глядишь – он крепок,
Поднатужься, как следует, выйдет –
Пару тройку инстинктов уж точно.
И заметь, что при выходе пишут
Нам учебники явно не точно.

Я познакомился с неписаной удачей.
Я умираю не от них.
Я умираю дав им сдачи.

Меня заставили их гнать,
Я песик по натуре добродушный.
Но драть, трепать и жилы рвать –
………..

Все. Дальше блокнотик обгорел настолько, что читать не было возможности.
Голодно. Холодно. Кагор – это хорошо, но хочется просто белой холодной воды.
Плохо. Очень плохо под землей.

 Отправлено: 14.10.19 17:19. Заголовок: В угон 2 Павел Русов..

В угон 2
Павел Русов
В УГОН
(часть вторая)
Немного стихов, все больше прозы

Пролог
Уже лежа в больнице, я пытался проанализировать (насколько это было возможно с поврежденной головенкой) каким-таким хитрым образом мое подсознание выдало на-гора столь мощную картину видений. А то, что это было видение - я не сомневался. Ну... почти не сомневался.

Не... понятно; полез один, дурак, без страховки, без каски обследовать останки колоколенки. Так ведь зашел на минутную рекогносцировку. Зашел...
И, не удержавшись, полез по краю обваленного подпола. Там и рухнул вниз с трехметровой высоты, причем удачно притормозил затылком об выступавшие по краям кирпичи. Удачно - это потому, что ноги не сломал, а лишь содрал кожу на потылице, да провалялся без сознания около суток. (А мозг, тем более сотрясенный, - дело обоюдоострое - можно и в "овощ", а можно и на крыльях к ангелам вспорхнуть ненадолго - за жизнь побазарить - как повезет; штука сугубо индивидуальная.)

Так что та часть видения, где я оказался в подвале - вполне понятна. Всяческие скелеты в мундирах, фляжки с вином, документы... Тоже понятно. Сумрачное состояние, тяжелый, затхлый запах подземелья, газеты, раскиданные по полу, просмотренный незадолго до этого фильм про Отечественную... (которая 1941 года).
А вот что непонятно, так это привидевшийся гон бродячими собаками.
И как объяснить травму уха? Ну, допустим, когда падал... А укусы? Меня что, пока "отдыхал" какие-то ушлые канисы подгрызли?
Подлечившись, я решил вернуться обратно к месту своего падения, дабы утихомирить свой не на шутку взбунтовавшийся мозг на предмет "было или не было".
В этот раз вооружился основательно, то есть взял с собой...

ЭПИЗОД № 1
Эпиграф

Я отчаянным родился
И ничем не дорожу.
Если голову отрубят -
Я полено привяжу!
(Из песни)
Ну и дурак…
(Буратино)


В этот раз вооружился основательно, то есть взял с собой каску, веревку, малый топорик, нож мультитул, нож большой, фонарь, пару свечей.
И пошел, горемыка, сознание распутывать.

Вот и вход в подвал. Угу, ага! Здравствуй, родной до боли. Ступени полностью разрушены. Вот и проломленные мною трухлявые доски. (Так и не вспомнил, как же выбрался отсюда; очнулся я тогда ведь в кювете Касимовской трассы.)
Ну что ж, помолясь всяческим богам и воскурив крайнюю сигаретку, я начал спуск.
Ну и ничего.

Ни скелетов в шкафу, ни фляг с вином, ни каких-либо документов.
Бесцельно разбрасывая ногой окурки, пивные крышки и прочий мусор я зацепил носком кроссовки лист бумаги, нагнулся и...
Листок уходил в еле видную щель под стену.
Аккуратно подцепил пальцами и попытался вытащить. Не хочет, зараза. Расположившись в позе зю и прижавшись щекой к грязной стене, я углядел несколько слов: "Мрачные разгово...". Остальные слова таинственно исчезали за стенкой.

Вжих-х... Стрела пролетела мимо уха, немного корябнув оное и вследствие этого изменила траекторию.

Бам-с. В моей голове раздался колокольный звон. Не.. не так. Один, но мощный колокольный звонок.

Трямс.
Меня швырнуло.

Упс.
Я увидел стаю волков. Люпусы бежали куда-то в синеву и нагло ухмылялись.
Бред.

Я оглянулся. Потрогал рукой шершавую каменную кладку. Впереди лежал заброшенный яблоневый сад. Виднелись горные вершины. Завыла собака. Да. Собака. Не волк.
Такого рода вокальные упражнения неизвестного каниса меня изрядно напрягли. К покойнику, знаете ли.
Я сделал пару робких шажков вперед.
А вот и он. Покойник.
В стылых осенних листьях лежал Я.


ЭПИЗОД № 2
Эпиграф
«…песни декадентов – песни сумерек и ночи.… У большинства … поэтов можно отчетливо проследить … противоречие между внутренним убеждением и поэтическими приемами»
К. Бальмонт. ("Элементарные слова о символической поэзии").


В стылых осенних листьях лежал Я. Спокойный, умиротворенный и до смерти довольный.
В руках покойника (меня!), благостно лежавших на груди, находилась пачка исписанных листов.
Как известно, если долго удивляться, то наступает привыкание к удивляемым тебя вещам. Поэтому я преспокойно шагнул вперед и забрал листки.
Это были стихи. Ну… или что-то наподобие стихов. Сверившись с подобранной ранее страницей, я убедился – продолжение. Название тяжелое. Мат.
«Декадентство, какое-то», – меланхолично подумал я и начал читать более вдумчиво.

МРАЧНЫЕ РАЗГОВОРЫ НА НОЧЬ
Первый
мрачный разговор на ночь
Березки
В стайки
Собрались
И обнажившись
Так приятно,
Съебались
На ***
Из страны...
Где жгли их
Стойко,
Безвозвратно.

Ушла осина,
Трепеща
От возмущения
Листвою,
И лес сосновый
Всех не ждя,
Ушел
Довольный
Сам собою.

Эге...
Куда вы?
А дрова?
А как же
жить-то
Мне зимою?

Однако это
Сон. Мой сон.
И мрачный
Разговор...
С тобою
Второй
мрачный разговор на ночь

ИГРУШКИ

Кончен день.
Настала ночь.
Спят игрушки
Все мои:
Топоры,
Серпы,
Ножи.
Спят
Напильники
Тиски,
Ножницы,
Линейки...
Градусник.
Таблетки.

Спит
Собака,
Сплю
И я.
Ночь...

И ВОТ
ПРИШЛА
ОНА.

Мертвая,
Холодная,
Грязная,
Тревожная.
Злая,
Нервная
Как день...
Спи душа
Моя -
Мне лень,
Отмывать
Все до бела.
Ночью
Спят -
Займусь
С утра.

Ну а утром,
Как обычно:
Все забыл...
Да мне
Привычно.

Третий
Мрачный разговор на ночь

БЕЗ ДНА

Ох, беда-беда,
Огорченье.
Ну никак мне
В сон
Не нырнуть.
Вот представил
Я бочку огромную,
Камень брошу -
И вот пятый круг.
Пятый круг -
Раздражения
Памяти,
И расходятся
Странно круги.
Их так много -
Но все они пятые,
Не дают мне
В мой сон
Занырнуть.

Но вот прыгнул
Я в омут
Беспамятства.
Очертя разорвав
Круги...
И тону,
Задыхаясь
Отчаянно...
Ужас в легких -
Не видно
Не зги.

Нету дна.
Нету сна.
Нет кругов.
Полной грудью
Хочу я вздохнуть.
И не выдержав
Мук удушения
Разрываю
Порочный круг.

И вода
Кусает мне
Легкие.
Заполняет
Мне мозг
До утра...
Нету дна -
И это
Был сон -
Он такой же
Как и вчера.

Четвертый мрачный рассказ

ВСЕ НАОБОРОТ

Все что днем
Я нарезал
В бульон:
Мысли,
Чувства,
Поступки,
Решения,
Все сварилось
В котле
Том ночном,
Непростом
Котле
Сновидения.

И мой мозг
Привередливо
Выбрал:
Все хорошее
В минус увел,
Наизнанку
Он вывернул
Мысли -
И соответствующий
Сон - пришел.

И пожухла
Трава
Изумрудная;
Лес угрюм,
Почернел
Даже в день.
Превратились
Красавицы
Юные
В синих
Ведьм
Не кидающих
Тень.

Все что днем
Мне казалось
Правильным…
Добрым,
Смелым -
Почти эталон.
Сон исторгнул
В пучину
Безверия...
Все что
Снится -
Сплошной
Жуткий


Стон.

Пятый
Мрачный разговор на ночь

ПАДЕНИЕ

Закрутилась
Карусель
Падения.
С неизбежной
Бесконечной
Простотой,
Я лечу стремглав
Без огорчения
В сон спасительный,
Но...
Дергаю рукой.
Сводит судорогой
От напряженья
Пальцы
И заветное кольцо
Не для меня.
Парашют моих
Видений -
Не раскрылся, -
Впрочем как
Обычно....
Как всегда.






Седьмой мрачный разговор.

ЧУДОВИЩЕ

Я зарычал,
Клыки оскалив.
Не подходи -
Готов убить.
За тело
Мертвое
Хозяина
Я буду
Биться...
Даже воя
От тоски.

Я отомщу.
Я выслежу.
Поймаю.
По одному.
В ночи
В тиши,
Раздастся
Мой победный
Рык
И в горло ваше
Вопьются белые
Мои клыки.
***
Тут я
Проснулся.
Рядом мертвый
Пес лежал.
Прости, собака...
Мстить я им
Не стал.
Прикрыв глаза
От боли
И тоски
Я закопал
Свою собаку...
Спи.

Восьмой мрачный разговор

ГОСТИ

Все.
Пора детишкам
Спать.
Хватит
В жизнь
Свою играть.
Сон -
Награда
Для меня.
Жизнь во сне
- Второе я.

Ну и вам
Спокойной
Ночи!
День прошел
И все заботы
Разрешаются
Во сне...
Спи.
Там ждут.
Идут
К тебе.

По делам
Дневных
Деяний
Награждает
Сон детей.
Кто-то липким
Страхом мучен...
Кто-то тонет
Не в воде.
Где-то
Отгрызают
Руку,
Где-то сверлят
Зубы всласть...
Спи.
Попробуй
Не заснуть!
Ждут тебя.
Хотят узнать.

Кем ты был.
Кого обидел?
Где отнял,
А что украл?
Спи.
И ночью
Все мы будем...
Все - кого ты
Обокрал.

Лица ржавы,
Нету глаз.
У других
Язык
В гортани.
Размозженные
Тела -
Спят.
Но к вам
Идут
На танец:
Петли, гвозди,
Топоры,
Эшафоты
И скамьи,
Колья, плаха
С маслом чан...
Спи.
Придем мы...
Сон - капкан.

Вот и ты,
Малыш...
Сомлей.
Спи.
И ЖДИ
СВОИХ
ГОСТЕЙ.

Девятый мрачный разговор

СТРАННАЯ ШУТКА

Был бы
Мозг.
А уж хлама
При жизни
Найдется.
Ночью он
(Я имею ввиду
Мозг, а не хлам)
Терпеливо
Работает
Тоже,
Сортируя
Все
По местам.
Все хорошее -
В папку -
Отдельную.
Все плохое...
Да хер с ним -
Туда ж.
Вот такой он,
Забавник,
Кудесник -
Странный
Мозг мой,
Сошедший
С ума.

Вот и сняться
Мне сны
Без полярности.
Превратилась
Царевна моя,
В пустоглазую
Тварь
Из болота,
Что утоплена
Была вчера.

Да и сам я
Выгляжу
Жутко:
Весь
В ошметках
Крови
И дерьма...
Просыпайся,
Мой мозг,
Просыпайся,
Неудачная
Шутка твоя.


Десятый мрачный разговор на ночь


ЧУДОВИЩЕ
(Награда)

Вчера тонул.
Позавчера
Горел.
А нынче
Сплю,
Приятно
Замерзая.
И просыпаюсь
С криком -
Мне за что?
.........
За что мне
Эти сны -
Где жутко
И неспешно
Помираю.
12-й мрачный разговор на ночь

ДУША-КАЮТА

Кончен нож
И кончен
День.
Надоело
Всё и
Все.
Кусок
Маленькой,
Но жизни,
Был прожит
Как будто
Тень.
Серо,
Мокро,
Бьют
Часы:
Не вставай...
Лежи
И
Спи.

Нет мне
Сна
И нет
Покоя.
И тягуча
Мысль моя.
Вижу:
Черное
Оконцо;
Тянут
Щупальца
Друзья.

Задушить
Хотят
В объятьях,
Кости
Взрезать,
Костный мозг
На десерт
Себе
Представить,
А из жил
Сварить
Компот.

Сшить из
Кожи
Мне ошейник.
Из моей же -
Для меня!
А из нервов
Поводок -
Карабином
Буду я.

И с позором
Отведут
В мой
Зиндан.
А там уют.
Черно,
Мерзко
И грешно...
Но зато
Там дом
Давно.

Дом - каюта,
Дом - душа.
Мрачно море.
Как и я.


Тринадцатый мрачный разговор на ночь

ВЕСЕННИЙ СОН

Легки виденья
И прозрачен
Сон.
И видно
Как по небу
Голубому,
Идут жирафы,
Говоря
О сем о том,
И исчезают
В арке радуги
Сомненья.

Весенний ветерок,
Касаясь,
Своею легкою
Рукой,
В дремоту
Путника
Вгоняет:
Приляг
На траву,
Мой родной.

И путник
Внемля уговору,
Послушно лег.
Заснул и чу!
Жирафы,
Радуга
И солнце
В тепле
Привиделось
Ему.

Но мир
Жесток
И прозаичен,
Картина
Видится
Ина:
Лежит
В снегу
Усталый
Путник...
Ему тепло.
В душе
Весна.




Неужели это я писал?
Мозг услужливо подсказал: «Не ты. Он!»
Ага. Правильно. В таких ситуациях лучше все свалить на него, потому что это не я. Хотя и похож.
Спину ожгло взглядом.

Эге! Знаем мы такие взгляды. Тут главное не торопиться пересечься глазками. Пристально смотреть – это, знаете ли, не очень верная стратегия, когда всю жизнь работаешь с хищниками. Иногда лучше и потупиться, носочком землю ковыряя. Типа: я, не я, и малина не моя.
Я через плечо, искоса, посмотрел.

Зверь (а-ля модель собака домашняя) стоял в трех метрах от меня. Поленообразный хвост едва шевелился, показывая, что собака возбужденна, что-то затеяла, но решение пока не приняла.
Ну и я застыл в ожидании. Мне тоже не хотелось принимать какое-то решение. Собака (зонарного окраса немецкая овчарка) приоткрыла пасть. Показался красный язык. Губы оттянулись в улыбке. Глаза подобрели. Я медленно выдохнул и повернулся всем корпусом к ней. Внимательно посмотрел ей в глаза…
Оп!
Это было ошибкой.

ЭПИЗОД № 3
Эпиграф

«Когда лес, как зверь, прыгнул на него, он инстинктивным движением выключил зажигание»
Борис Полевой. (Повесть о настоящем человеке)


Это было ошибкой.
Не смотря на весь свой богатый опыт общения с четвероногими друзьями человека, я не успел увидеть момент прыжка. Собака, не изменив положения тела, как бы вертикально взлетела вверх и, нарушая законы аэродинамики, устремилась ко мне.*
В последнюю долю секунды, мой мозг отчетливо понял – какая на *** рука, какие в жопу удары коленом? Меня будут убивать. Я жертва. Он – хищник!
И он же – мой мозг – спасительно подсказал: навзничь; затылком об землю, не думая.
Это длилось меньше секунды.
Как в рапидной съемке*
Серое, мускулистое тело устремляется ко мне.
Отчетливо видны позеленевшие глаза.
Сомкнутые губы.
Расширенные ноздри черного носа.
Ни тебе оскала, ни тебе какой-либо ритуальности.
Просто и банально: хрясь заточкой в почку мимо проходя.
Мдя.
Собака, однако.
Хищник.

Как тут не вспомнить:
Я не знаю хищника настолько,
Не похожего на хищника вообще,
Как домашняя собака на диване,
Да к тому же срущая везде.
Но это был явно не домашний пес.
Был.
В последнее мгновенье я выхватил нож и вогнал его в подбрюшье зверю.
Раздался полувой, полутявканье.
ЭПИЗОД №4
Эпиграф

Я то, что я с собой сделал, а не то, что со мной случилось.
Карл Густав Юнг.

Стая не спешила на меня нападать. Как опытные хищники, они понимали – человек зверь серьезный. Поэтому меня гнали, изредка третируя редкими нападками. Подкус – отбег, подкус – отбег.
Я выдыхался.
Я начал понимать, что чувствует волк, когда его травят собаками.
В моих силах было взять на нож вожака (кажется, это была сука), но сей индивид упорно не хотел сближаться со мной, натравливая своих подчиненных.
Куда меня гнали – я не понимал. Да и не мог понимать. Сердце выскакивало из груди. В легких булькало. Ноги сводило судорогой.
Но я бежал. Бежал, держа в руке окровавленный нож. Главное не упасть. Пока я на ногах – меня не завалят.

Я выкинул бесполезный клинок.
Часть стаи на минуту задержалась, обследуя кровавый объект.
Я увидел скалу. А в ней дверь. Простую такую дверь. Знаете ли, как в хрущевках. Из той серии, что ногой запросто вышибить.
Но до нее надо было добраться.
И я стал скидывать с себя одежду.
Над каждой вещью стая притормаживала.
Какие ущлые животные!
Последняя вещь – сапоги – была ими обнюхана в течении секунды, после чего гон продолжился.
Я успел!
Из-под ногтей выступала кровь. Но я карабкался к заветной двери.
О, черт! Закрыта.
Я тоскливо посмотрел вниз.
Внизу хищно улыбались.
Умостившись на каменной ступеньке перед дверью, я заснул.
Мне снилось детство.


Эпилог
- Как он? – спросила миловидная рыжеволосая медсестра, кокетливо поправляя выбившуюся прядку волос из-под шапки.
Ей абсолютно было насрать на лежавшего мужчину. Вопрос был задан с целью обратить на себя внимание врача.
Но вот врач был явно озадачен привезенным полицией больным:
- Странно. Такое ощущение, что его...
- С такой кахексией у вас были уже пациенты? - блеснула познаниями медсестра.
Врач недовольно посмотрел на нее.
- Анечка… приготовьте капельницу…
Медсестра, вздернув подбородок, удалилась.
Павел Викторович, сняв очки, и массируя себе переносицу, задумчиво обратился к лежавшему без сознания мужчине:
- Кого-то ты мне напоминаешь. Кто ж тебя так?
Ответа не последовало. Пациент лежал со столь странной, блуждающей улыбкой на лице, что доктор, не раз видавший такое выражение, понял – не жилец. Он просто не хочет жить.
И задумался.
О своем детстве.


Комментарии
*нарушая законы аэродинамики, устремилась ко мне
Да. Такое я видел. Лет двадцать назад, мы озадачились с другом съемкой собак на задержании. Пересмотрели кадров под сотню и с удивлением обнаружили – они могут менять положение тела в полете непосредственно перед укусом. На счет других пород не знаю – потому, как не просматривал столь детально. (Речь идет только о немецкой овчарке.)

*Рапидная.
Проще говоря – замедленная съемка.
Я так иногда собак на задержании вижу.


© Copyright: Павел Русов, 2019
Свидетельство о публикации №219101401125

 Отправлено: 15.10.19 13:03. Заголовок: Паш, у тебя рассказы..

Паш, у тебя рассказы как и твои рисунки, интересно.
а еще я заметила, что как только Наталья у нас в отьезде, так ты чего -нибудь рожаешь

 Отправлено: 15.10.19 14:23. Заголовок: Не... совпадение. Н..

Не... совпадение.
Написано давно было, просто в столе вылеживался.