Книга Макса фон Штефаница (оригинал). Заходите, кликаете слева на саму книгу и... смотрите картинки, так как читать невозможно (представляете себе старый немецкий язык? Типа нашего с "ъ" )Правда, при увеличении можно разобрать подписи под фото, так что хоть что-то!
Теория и техника дрессировки служебных собак нэб.рф›catalog/000199_000009_007910412/ Читать. ... Автор: Языков В.В. гиперактивная ссылка почему-то не проходит. По той ссылке можно читать онлайн с картинками
Обсуждение способностей собаки, ее умственных задатков трудно, но важно и необходимо, так как самая красивая собака бесполезна для полицейской службы, раз ее умственный кругозор ничтожен. Чем моложе собака, тем труднее судить о ее задатках. «Если хотят составить себе понятие об умственных способностях собаки», пишет доктор А. Штрове в своем «Основном учении о воспитании собак», необходимо старательно установить способ воздействия на собаку внешних раздражений и к чему прибегает она, стремясь быть понятой, для выражения своих ощущений, т. к. единственным средством ее в этом направлении является мимика и знаки. Маханием хвоста, скребками передних лап, радостным визгом, прыжками, обнюхиванием платья и т. д., собака выражает свои мысли. Печаль, радость, ненависть, сочувствие злоба, добродушие, задор, серьезность, — выражаются во взгляде, в движениях и т. п., кладя постоянный и характерный отпечаток на морде собаки. Наши познания в физиономистике и мимике, к сожалению, еще так несовершенны, что мы можем дать лишь единичные указания. Язык собаки похож на язык ребенка, говорящего еще несвязно и нечленораздельно. Как мать понимает лепет ребенка, так и внимательный хозяин собаки умеет объяснить себе очень гибкий ее голос. Нетерпеливый визг отличается от страдальческого или радостного лая, злобное рычание — от ворчания во время игры, радостный лай — от злобного и т. д. чем умнее собака, тем большею гибкостью отличается ее голос. Под темпераментом мы понимаем степень нервной возбудимости и говорим о живом темпераменте, если возбудимость велика, и о спокойном — если она незначительна. Чем живее темперамент собаки, тем больше надежд, что путем дрессировки можно из нее сделать хорошую полицейскую собаку. Горящие, живые глаза, быстрые движения, внимательность, все это заставляет предполагать живой темперамент, острый ум и страстность. Собаки, постоянно смотрящие в глаза своему хозяину, следящие за всеми его движениями, большей частью проницательны, недоверчивы и готовы к нападению. Собака, у которой взгляд равнодушен, тускл, безразличен — глупа и вяла, а, следовательно, не годится для полицейской службы. Темперамент собаки можно сдержать, обуздать, но привить его ей нельзя.
Полицейская собака должна быть проницательна, храбра; малодушные, трусливые, пугливо отступающие, быстро удирающие собаки никогда не могут быть пригодными для полицейской службы. То же может быть сказано и про щенка. Если он бросается или яростно облаивает кошек, нападает на чужих собак, кидается, ощетинившись под ноги прохожему, или при приближении чужого беспрерывно лает, то радуйтесь, из него будет непременно прок, если его правильно воспитать. Наоборот, собака, во время еды постоянно поджимающая хвост, будет труслива, фальшива, хитра, лукава и нервна. Если щенок за едою вертит хвостом, ощетинивается, рычит, производя впечатление, будто он жадно хочет съесть все, что находится перед его мордой — храбрость его очевидна. Он будет верный и проницательный друг.
Очень трудно составить представление о чутье по молодому, необученному щенку; для сего необходимо принять в соображение погоду, температуру, ветер, сырость воздуха и почвы, а также строение собаки. Поступают так: щенка выводят в открытое поле, ему дают хорошенько попрыгать, набегаться, если он, играя, несколько удалится, хозяину следует спрятаться, чтобы не быть видным для щенка, который скоро заметит исчезновение хозяина, будет искать его глазами и дико носиться кругом. Если у щенка чутье хорошее, и он умеет им пользоваться, то, обнюхав землю, он отыщет след своего хозяина и пойдет по нему. Вышеописанный опыт можно видоизменить: дав кому-либо чужому подержать щенка, в это время незаметно для него спрятавшись.
Сообщение: 3093
Настроение: Весна - это вынос мозга за пределы известной функции
Зарегистрирован: 16.08.09
Откуда: Россия, Москва
Репутация:
9
Отправлено: 12.06.18 14:04. Заголовок: Ю. Коринец. Глава..
Ю. Коринец.
Глава из книги "Там вдали за рекой".
Ханг и Чанг
...Вместе с дядей к нам вваливались две его любимые собаки - Ханг и Чанг. Это были замечательные собаки! Они всегда путешествовали вместе с дядей. Ханг был овчаркой, а Чанг - лайкой. Ханга дядя купил в Москве, а Чанга достал где-то на Севере. Я очень любил дядиных собак...
Многие спрашивали дядю - зачем ему две собаки? - Разве вам не хватит одной? - говорили дяде. - Представляем, сколько с ними хлопот! Нужно их кормить, мыть, воспитывать. Как вы только справляетесь? - В том-то и дело, что иметь нескольких собак легче, чем одну, - отвечал дядя. - Надо только, чтобы у них был разный характер. И предоставить их самим себе. Тогда они сами будут друг друга воспитывать. Конечно, я направляю это воспитание, я слежу за ними. Но, по сути дела, они сами друг друга воспитывают. Они даже меня воспитали, я уж не говорю о племяннике! Это, значит, обо мне. И действительно, так оно и было. Ханг и Чанг были прекрасными педагогами. Они учили меня плавать, лазать на деревья, ходить по буму, прыгать через плетни, ползать по-пластунски, маршировать, поворачиваться по-военному направо и налево, шагать в ногу, лаять и ещё многому другому. Это были замечательные собаки, я им очень многим обязан. Но лучше всего они воспитывали друг друга. Ханг, например, не любил купаться. И что же вы думаете? Когда дядя назначал банный день, кто, по-вашему, помогал дяде загонять Ханга в ванную? Я? Как бы не так! Это делал Чанг! В банные дни я всегда приходил к дяде. Конечно, если я был свободен. Мы с дядей раздевались и оставались в одних трусах. Я наливал в ванну воду и разводил в этой воде два куска туалетного мыла. После этого я звал дядю - он проверял температуру воды. - А ну, ребятки! - командовал дядя, когда всё было готово. - Марш купаться! Чанг не заставлял себя просить - он появлялся мгновенно. Зато Ханг всегда где-нибудь прятался. - Безобразие! - кричал дядя. - Где Ханг? Чанг тут же кидался на поиски Ханга и первым загонял его в ванную комнату. Потом Чанг прыгал туда сам. Если же Ханг упирался, он получал от Чанга хорошую взбучку. Купать собак было нетрудно: мыли они себя сами, мы с дядей только помогали. По команде Ханг и Чанг залезали в ванну и начинали там прыгать и кувыркаться. Дядя называл это "собачьей кувырколлегией". "Кувырколлегия" длилась долго. Собаки взбивали в ванне густую мыльную пену. Пена летела во все стороны. Мы с дядей бывали в пене с головы до ног. В пене была вся ванная комната. Когда собаки отмывались дочиста, мы окатывали их душем, вытирали полотенцами и выпускали в комнату, если на дворе была зима. Летом мы выпускали их во двор. После бани Ханг и Чанг долго носились друг за другом как угорелые. Не знаю почему, но после бани им всегда было очень весело. После собак мылись мы с дядей. Потом мы ужинали. Ужинали мы на кухне, а после ужина пили в комнате чай. Собаки тоже ужинали на кухне, а после ужина тоже садились с нами пить чай. Но чай они, конечно, не пили. Они просто сидели на стульях вокруг стола и составляли нам компанию. Юрий Коринец - Там, вдали, за рекой Чанг вел себя за столом очень хорошо. Зато Ханг пытался иногда что-нибудь стащить. Он вообще был озорником. Иногда он забирался тайком на диван, что дядя категорически запрещал. Ханг ненавидел кошек - он всегда загонял этих несчастных на деревья. Дядя никогда сам не делал замечания Хангу: он поручал это Чангу. Когда Чанг замечал, что Ханг стащил со стола конфетку, он тут же отнимал её у Ханга и возвращал дяде. Чанг прогонял Ханга с дивана. И спасал от него несчастных кошек. Чанг всегда сам наказывал Ханга: ставил его в угол или трепал за уши. Ханг был озорником, зато он был весёлым и неугомонным. Чанг был ленив, зато он был спокойным и уравновешенным. Ханг был не столь красив, зато он был смелым и сильным - он бесстрашно кидался на волков и медведей и не раз спасал дяде жизнь. Но самым удивительным всё же был Чанг: он был молод, умён и благороден. У него ещё было много достоинств. Чанг был всеобщим любимцем. Один раз вечером я был у дяди в гостях. Как раз передавали концерт по заявкам. Мы все - я, дядя, Ханг и Чанг - сидели у радиоприёмника "СИ-235" и слушали этот концерт. Помню, как сейчас, объявили песню "Степь да степь кругом" по дядиной заявке. Дядя очень любил эту песню. Дядя вообще был очень музыкален - у него был отличный слух. Дядя мог напеть наизусть целую симфонию. При этом он подражал игре на разных инструментах. Дядя очень любил старые революционные песни, песни его молодости, и русские народные песни, а из них особенно "Степь да степь кругом". Когда дядя пел эту песню, он всегда был немного грустным. Так было и сейчас. Дядя сидел в своём любимом кресле у радиоприёмника, опустив голову. Ханг, Чанг и я смотрели на дядю. Свет в комнате был потушен, потому что было полнолуние и огромная луна светила прямо в окно. По радио пел Лемешев, а дядя ему подпевал: И, набравшись сил, Чуя смертный час, Он товарищу Отдаёт наказ… И вдруг запел Чанг! Это было так неожиданно, что дядя замолчал. Мы оторопели. Чанг выл, высоко задрав скорбную морду. Весь его вид выражал непомерную тоску и боль. После каждого куплета Чанг останавливался, стыдливо смотрел в сторону, а потом опять продолжал. Видно было, что он стесняется, но что не петь он не в силах… Чанг пел очень выразительно, с душой. У него оказался глубокий бархатный голос. Его пение сразу захватило нас. Мы не могли пошевелиться. А Ханг от удивления поджал хвост и забился в угол. Да скажи ты ей, Пусть не печалится, Пусть с другим она Обвенчается. Про меня скажи, Что в степи замёрз, А любовь её Я с собой унёс. Когда Чанг дошёл до этого места, он взял такую ноту, что у всех нас по коже забегали мурашки. Чанг закатил глаза, клыки его были оскалены, он весь дрожал… Было действительно страшно! Когда Чанг кончил, дядя зарыдал и кинулся ему на шею. - Доннерветтер! - рыдал дядя, обнимая Чанга. - Доннерветтер! Я был растроган и тоже чуть не плакал. Я обнимал дядю и Чанга. - Ну, Чанг! Ну, дядечка! Ну, Чанг! Ну, дядечка! - шептал я. А Ханг прыгал вокруг нас, лизал меня, дядю и Чанга и жалобно повизгивал. После этого случая дядя научил петь и Ханга. Вернее, петь его научил Чанг, дядя только помогал. В результате дядя создал неплохой собачий дуэт. Чанг пел баритоном, а Ханг дискантом. Дядя подыгрывал им на губной гармошке и дирижировал. Я тоже иногда дирижировал. Дуэт в сопровождении дяди звучал красиво, очень слаженно. Собаки пели прекрасно, но лучше, конечно, пел Чанг. Он был в дуэте запевалой. Слава о дядином дуэте разнеслась далеко. К дяде стали приходить разные тёмные личности и просить дядю, чтобы он продал им своих музыкальных собак. Но дядя всем отказывал. Когда они очень упорствовали, дядя спускал на них Ханга и Чанга, и тогда эти личности еле уносили ноги. Не такой человек был мой дядя, чтобы продавать своих друзей.
Сообщение: 6865
Зарегистрирован: 16.08.09
Откуда: Россия, Москва
Репутация:
13
Отправлено: 12.06.18 15:09. Заголовок: Рус пишет: - В том-..
Рус пишет:
цитата:
- В том-то и дело, что иметь нескольких собак легче, чем одну, - отвечал дядя. - Надо только, чтобы у них был разный характер. И предоставить их самим себе. Тогда они сами будут друг друга воспитывать. Конечно, я направляю это воспитание, я слежу за ними. Но, по сути дела, они сами друг друга воспитывают. Они даже меня воспитали, я уж не говорю о племяннике!
Вообще великолепно описаны характеры лайки и овчарки, с огромным удовольствием прочитала. Спасибо.
Дрессировщик - это прежде всего образ жизни. Ему не нужна форма (например, собаки). Ему нужно содержание. Ему нужно ИЗМЕНЯТЬ. Да. И контролировать процесс изменений кого-либо или чего-либо. Пытливый ум настоящего дрессировщика не дает ему покоя нигде и никогда. Кошка просится на улицу чересчур громогласным мяу. Изменить. Срочно изменить сигнализацию на подвешенный внизу двери колокольчик.
Ежи наладили тропку в неположенном месте - неправильной дорогой идете товарищи - думать как поменять... И так далее и много с кем, а иногда и с чем.
И собаки - одна из форм. А так... лошади, хомяки, попугаи, человеки, кроты, муравьи, тараканы, пчелы...
Вот как раз пример дрессировки пчел
(отрывок из книги "Сандро из Чегема", Фазиль Искандера)
Стоит знакомый мне крестьянин с коровьей шкурой, распяленной на распялках. И она, эта шкура, с бесшерстяной стороны обмазана медом, и на нее налетают пчелы. -- Ты что делаешь? -- спрашиваю у него. ---- Да вот, -- говорит, выглядывая из-за шкуры, -- пчел своих приучаю пролетать по мосту. -- Зачем, -- удивляюсь я, -- приучать их пролетать по мосту? -- А затем, -- говорит, -- что медоносные луга на этой стороне реки. В жаркие летние дни пчелы, перелетая реку, по привычке слишком низко летят над водой и часто подыхают. Сверху жара, снизу холод -- не выдерживают выдерживают и дохнут на лету. Решил приучить их пролетать через мост. -- Ну и как, -- говорю, -- приучаются? -- Как видишь, -- говорит, -- я уже на этой стороне. Сначала на том берегу у моста держал шкуру, а потом взошел на мост, потом подальше. Потом еще подальше. И вот уже стою на этой стороне. -- Что ж ты, -- говорю, -- все лето так и будешь стоять? ---- Нет, -- говорит, -- как увижу, что привыкли перелетать через мост, перестану. Посмеялся я тогда над этим крестьянином и пошел своей дорогой. В этом году опять довелось мне идти по этому мосту. Я совсем забыл про тот случай. Только взошел на мост... что за черт? Слышу: вжик! вжик! вжик! -- пчелы так и шныряют туда и обратно, так и шныряют. И тут я вспомнил того крестьянина. Приучил-таки, упрямец! Вот какие дела бывают!
Сообщение: 3113
Настроение: Весна - это вынос мозга за пределы известной функции
Зарегистрирован: 16.08.09
Откуда: Россия, Москва
Репутация:
9
Отправлено: 27.09.18 20:20. Заголовок: Рассказ М. Лоскутов..
Рассказ М. Лоскутова
цитата:
Он обладал талантом немногословного и меткого юмора. Но прежде всего и больше всего он был талантливым и чертовски талантливым писателем. Его писательское зрение отличалось необыкновенной зоркостью. Он умел показать в одной фразе внутреннее содержание человека и всю сложность и своеобразие его отношения к миру. «Тринадцатый караван» — книга о «присоединении пустыни к миру», об истории завоевания «раскалённых песков». Без ложной патетики автор показывает те перемены, которые отделили советские Каракумы от «Злых песков» прошлого.
Но я здесь поместил рассказ "Говорящая собака"
Вообще говоря, говорящих собак на свете нет. Так же как говорящих лошадей, леопардов, кур, носорогов. Собственно, науке известен только один такой случай - это знаменитая говорящая собака Мабуби Олстон. Она принадлежала известному доктору Каррабелиусу, но где она находится в настоящее время, никому не известно. История эта - истинная правда. Произошла она не так давно в маленьком, очень далеком и захолустном городке Нижнем Таратайске, на реке Бородайке. Излишне говорить, что город Нижний Таратайск никогда до этого замечательного события не только не видал говорящих собак, но даже обыкновенными собаками, как город маленький, не изобиловал. Было в нем ровно шесть собак, причем одна из них неполная. Она имела только три ноги и один глаз; все остальное она растеряла за свою долгую и бурную жизнь. Но это не мешало таратайским собакам быть особенными. Естественно, что все жители города знали всех шестерых собак наперечет. Они даже составляли известную гордость Таратайска. Эту гордость подогревали особенно владельцы собак, люди тщеславные и самолюбивые. Поэтому и все жители считали, что таратайские собаки самые умные на свете. Все говорили: "Наши собаки". Приезжих спрашивали: "Вы еще не видели наших собак?" Возвращаясь поздно домой, таратайцы говорили: "Это лают наши собаки", и слушали их, точно пение соловьев. Каждый из владельцев, в свою очередь, конечно, считал, что его собака самая умная из шести собак, и на этой почве происходили между ними всякие дрязги. Каждый находил в своей собаке особые достоинства, и каждая была по-своему хороша и мила для города. Черная собака счетовода Попкова была больше всех: она могла при желании проглотить поросенка или даже самого счетовода. Пес бухгалтера Ерша был необыкновенен по раскраске: весь он состоял из пятен и каких-то грязных полос и походил не то на зебру, не то на шахматную доску. На глазах у всех бухгалтер мыл его, доказывая, что эти пятна не отмываются. Белый пудель Екатерины Федоровны Бломберберг был хотя не чистый пудель, а помесь с овчаркой, но все же был почти породистый и умел делать реверанс. Но больше всех гордился своим псом Араратом провизор аптеки, огромный, как башня, мужчина, с усами, закрученными кверху. Его всегда видели с собакой и с бамбуковой палкой в руках. - Я побью того, кто скажет, что моя собака не лучше всех, - говорил провизор. - Смотрите, она даже похожа на меня. И действительно, у них было странное сходство: собака была так же длинна, у нее были так же закручены вверх усы; ей недоставало только бамбуковой палки. Лишь один владелец трехногой собаки не обладал особым самолюбием в собачьем вопросе. Это был старый пенсионер Поджижиков, человек ветхий, но так же равнодушно смотревший на мир, как его древнее животное по прозвищу Бейбулат. Единственно, чем они оба занимались, это сидели целый день на крылечке и дремали. И вот однажды… Доктор кинологии и восточной школы дрессировки животных, заклинатель змей и зоопсихолог Отто Каррабелиус приехал в Нижний Таратайск прямо из-за границы, возвращаясь с Малайского архипелага. Никем не замеченный, он сошел с поезда и с двумя чемоданами, ассистенткой, небольшой собакой, двумя обезьянами, попугаем и морской свиньей по прозвищу Элеонора отправился в местную гостиницу "Эльдорадо". А через день по городу были расклеены удивительные афиши: ДОКТОР КАРРАБЕЛИУС продемонстрирует дрессировку животных. Прыжок в обруч. Поднимание животными гирь. Танец танго на зонтике. А затем впервые в Европе и Америке покажет номера восточной школы психодрессировки животных. ГОВОРЯЩАЯ СОБАКА Результат долгой научной подготовки и работы с животными. Чудес нет. Буфет по удешевленным ценам. Когда появилась афиша о необыкновенной собаке, весь город, естественно, начал говорить об этом событии. Мнения жителей были разнообразны. - Это надувательство, - говорили одни. - Собака не должна говорить. Собака обязана лаять и дом сторожить. Знаем эти индийские штуки! На что наши таратайскне собаки - и то не говорят ничего. - Нет, все же заграничное воспитание… - робко отвечали другие. - Конечно, дай нашим воспитание, так они бы и не так бы заговорили… - По науке, собака не имеет права разговаривать. У нее, с медицинской точки зрения, не так все устроено, - говорил провизор аптеки, размахивая бамбуковой палкой. - Почему же! Вы забываете, как наука и техника вперед шагнули. Вон телевидение, например… Почему же собаке не говорить? Пора. Давно бы пора обратить внимание. Это же красота! Сидит, к примеру, собака, дом сторожит. Чтобы ей лаять на вора, она ему вдруг вежливо так, басом говорит: "Ты чего тут шляешься? А то вот хозяина как кликну, так будешь хорош…" Как передают теперь свидетели, особенное напряжение в городе началось с той поры, когда на улицах стал появляться доктор Отто Каррабелиус с собачкой. Поползли всякие слухи. Передавали, будто где-то его собака чихнула и извинилась. У кого-то она спрашивала адрес какой-то улицы. За Отто Каррабелиусом ходила толпа, и во главе все владельцы собак, кроме двух. Хозяин черного пуделя Клондайка, местный священник Святоперекрещенский, сидел дома и говорил собравшимся у него старушкам, что все это ведет к концу мира. - Не ходите смотреть на эту нечисть, - говорил священник. - Вот до чего дошло при Советской власти: собака говорит. Этак, того и гляди, куры танцевать станут, коровы частушки запоют! С нами крестная сила! Один только старичок пенсионер Поджижиков сидел равнодушно на солнышке и грелся с собакой Бейбулатом. Когда ему говорили про говорящую собаку, он только зевал. - Ну и что же, охо-хо, - говорил он, - пусть говорит на здоровье. Ничто его не прошибало!
Мальчик Витя Храбрецов, пионер, ученик и следопыт первой категории, твердо задался целью выяснить тайну собаки. С утра до ночи он ходил по улице за доктором Каррабелиусом и даже пропустил все занятия. Но собака почему-то молчала. Вопрос особенно волновал Витю: если собаку можно выучить говорить по-русски, по-немецки и по-французски, то не может ли она вообще ходить в школу и готовить уроки? В день прёдставления зал клуба местной пожарной дружины "Красное пламя" был набит битком. В первом ряду сидели четыре владельца собак. Тут был и счетовод, и бухгалтер, и Бломберберг, и провизор с палкой. Вышли доктор Каррабелиус во фраке и ассистентка в костюме наездницы. Быстро проделали свои номера обезьяны, попугаи и морская свинья Элеонора. Их публика пропустила мимо глаз. Доктор понял, что публику волнует собака. Видя напор толпы, он забеспокоился. Где-то треснул барьер. Наконец вышла собака. Сначала она проделала прыжки и танго на зонтике. Потом доктор вышел вперед и сказал: - Товарищи, милостивый государь и милостивый государин, теперь мы продемонстрируем главный номер, как биль говори собака. Перед вами маленький млекопитающий животный Канис Фамильярис - обыкновенный домашний собака по имени Мабуби Олстон. - Давай! - крикнули в публике. Ряды придвинулись к сцене. Доктор немного отступил и вытер затылок. - Ничшего необыкновенного и сверхъестественного в этом мире нет. Все ви знайт, что такой, например, обычный животный, как попугай, может говорить по-человечески голос. Собака же - самый умный животный, древний друг человека. Мои долгие опыты на основе изучения восточный наук… Публика придвинулась еще ближе. Все вскочили с мест и полезли на сцену. - Давай! - закричали опять в публике. - Товарищи! - сказал доктор. - Я боюсь, что при таких условиях мой собак не сможет сказать ни один слов. Здесь публика заволновалась еще больше. Все смотрели на собаку, но ничего не было слышно. - Он сейчас удерет. Держите его! - кричали владельцы таратайских собак. - Она не будет говорить. - Тише! - Дайте собаке поговорить, - спокойно пробасил кто-то. - А она на каком языке будет? - Товарищи! - сказал доктор. - Я очень плохо говориль по-русски. Но мой собак изучиль его лучше меня… Ну, я попрошу кого-нибудь на сцена. И здесь на сцену выскочил следопыт Витя Храбрецов. - Я! Ну, как тебя звать? - спросил он у собаки. Собака взглянула на него и открыла рот. - Олстон Мабуби, - вдруг сказала она громко. - А тебя как? Витя растерялся. Публика ахнула и присела. Собака открывала рот и выдавливала из себя настоящие слова. Тут в зале от напора толпы треснула скамейка, и опять поднялся шум. Все слова разобрать было нельзя. Доктор поспешно откланялся и удалился со сцены, уводя собаку. Возбужденная публика долго не уходила. Она спорила. "Говорила!" - заявляли одни. "Ничего не говорила. Это обман зрения!" - кричали хозяева собак. На другой день в городе появилась афиша о втором представлении с припиской: "Ввиду нервного состояния собаки просьба соблюдать абсолютный порядок. В противном случае сеанс говорения может не состояться". Город разбился на два лагеря. Теперь только и было споров: говорила или не говорила. Даже пять местных собак бегали по городу, взволнованные общим спором. Первая половина города теперь смотрела на них насмешливо: "Ну, вы, тоже собаки, только и толку, что реверанс…" Псы стыдливо поджимали хвосты и убегали в подворотни. Но зато другие, наоборот, стали смотреть на собак с еще большим уважением и даже с некоторой опаской: кто их знает, этих странных животных, о чем они думают? Мальчишки, горячие сторонники второй партии, ходили толпой по улицам и пели сочиненную кем-то песню: Что за шум и что за драки? Кто затеял кавардак? Это враки, Это враки, Всем известно, что собаки, Таратайские собаки, Лучше всех других собак! Только древняя трехногая Бейбулатка и старичок Поджижиков оставались спокойны: по-прежнему они сидели на крылечке, равнодушные к общему волнению. - Ну и что же? Все бывает, - говорил пенсионер. Но на второе представление его все же притащили и посадили в первом ряду. К моменту выхода собаки напряжение опять достигло предела, все боялись, чтобы сеанс не отменили. Публика напрягалась, зажав рты. Все делали друг другу строгие знаки. Затаенное дыхание иногда лишь прерывалось вздохами. Только старичок Поджижиков сидел в первом ряду и спокойно дремал, задрав голову на спинку стула. Опять прошла морская свинья. Подошло дело к собаке. Мальчик Витя Храбрецов на цыпочках вышел на сцену. - Прошу для удостоверения научности опит выйти на сцена представителей медицинского мира, - сказал доктор. - Ну, собачка, скажи что-нибудь мальчику. Смотри, какой мальчик. - Ничего. Мальчик как мальчик. Так себе, - вдруг сказала собака и зевнула. Тишина разорвалась. Поднялись крики. - Бис! - кричали из задних рядов. - Мальчик как мальчик. Ну? - громко повторила собака. Сомнений быть не могло. Гром аплодисментов потряс здание клуба. Старичок Поджижиков проснулся. - Ну и что ж тут такого? - вдруг сказал он в наступившей тишине. - Эка невидаль. Ну-ка, Бейбулат! И тут, как рассказывают свидетели, началось нечто совершенно необыкновенное. Из-под скамейки вдруг вылезла полуслепая Бейбулатка с белой свалявшейся шерстью и на трех ногах проковыляла к своему хозяину. Хмуро и гордо она посмотрела одним своим глазом на собравшихся. - Поговори с собачкой! - сказал старичок. Собака посмотрела на сцену. - А ну ее к свиньям! - вдруг сказала она. - Чего мне с ней разговаривать? Тут уже остолбенел доктор кинологии Каррабелиус. Вытаращив глаза, он смотрел на белого лохматого пса-дворняжку. - Мы их забьем, этих сеттер-шнельклепсов? Правда? - спросил старичок Бейбулата. - Ясное дело, забьем, Сидор Поликарпович. Это нам раз плюнуть! - отвечал пес. - Мы еще не так сумеем разговаривать! Но собака доктора Каррабелнуса не растерялась. - Ну, кто еще кого забьет, мы посмотрим! - закричала она. Публика опять вскочила. Одни мчались к выходу, другие лезли на сцену, третьи орали какие-то слова. Тем временем две собаки стояли друг против друга и выкрикивали друг другу разные глупости. Это продолжалось до тех пор, пока старичок не увел свою собачку, а доктор - свою. Оставшаяся публика не могла успокоиться. Владельцы собак в первом ряду запели песню таратайцев, и ее подхватили задние. Усатый провизор вскочил на сцену и принялся дирижировать своей бамбуковой палкой. Все пели хором: Что за шум и что за драки? Кто затеял кавардак? Это враки, Это враки, Всем известно, что собаки, Таратайские собаки, Лучше всех других собак! Потрясенный город не мог спокойно жить, спать, есть и работать. Собачья гордость Нижнего Таратайска переливала через край. Даже жители Верхнего Таратайска и Среднего Таратайска валом валили смотреть на собаку Поджижикова. Но старичок и пес по-прежнему мирно дремали на солнышке. Витя Храбрецов целый день носился по городу. Вечером, усталый, он возвращался домой мимо церкви Воздвиженья на Песках. Однажды он услышал странную возню за церковной оградой. Прислонившись к ограде, он прислушался. Оттуда доносился голос священника. - Ну, Клондайк, - быстро шептал он, - ну, скажи: "Па-па". Ну, стой смирно, господи благослови! Ну, скажи: "Хо-ро-ша-я по-го-да". Все владельцы срочно обучали своих собак языку. День и ночь они муштровали их и так и эдак, допытывались у старика Поджижикова насчет его секрета. И вот - чего не сделает человеческая гордость! Нам могут не поверить, но беспристрастная история свидетельствует об этом замечательном моменте в жизни города, когда собаки действительно начали понемногу разговаривать о том о сем. Пять собак Нижнего Таратайска стали говорить! Это было страшно. Хозяева выводили своих собак на крыльцо, ходили взад и вперед по улицам и перед изумленной толпой беседовали с ними о всяких вопросах. - Хорошая погода, - говорили они собакам. - Ничего, действительно, - отвечали те, - только не мешало бы небольшому дождичку. Мир воцарился между хозяевами пяти собак. При встречах они хитро подмигивали друг другу. Таратайские псы тоже торжествовали. Они здоровались друг с другом на улицах, кричали из-за заборов и пели песни. Рассказывают даже, что черная собака счетовода Попкова как угорелая носилась по улицам и кричала: - А ну, где тут доктор Каррабелиус? Разве он еще не уехал в Индию? За ней гонялись пожарные. Только попу не удалось обучить свою собаку ничему. Он мучил беднягу днем и ночью, но она оставалась молчалива, как камень. С горя, говорят, поп принялся обучать своего пса музыке и математике. А у старухи Тараканихи будто бы кошка начала вдруг разговаривать по-французски. События начали принимать невероятный оборот. Тогда доктору Каррабелиусу посоветовали срочно покинуть город. - Это вы всё наделали, - сказали ему. - Когда вы уедете, наши собаки успокоятся. У нас и без говорящих собак дел очень много. Некоторые скептики, конечно, говорили, что все здесь - обман. Они заявляли, что тут обычный цирковой трюк под названием "чревовещание": сам артист говорит сперва своим обычным голосом, а потом, когда собака открывает рот, он отвечает за нее другим голосом. На этом понемногу все начали успокаиваться. Но не такой был мальчик Витя Храбрецов: он решил выяснить тайну до конца. Когда доктор уезжал, он шел за ним и его собакой до самого вокзала. - Олстон! - кричал он ей. - Скажи два слова. Но собака молча, понурив голову, шла за доктором. - Олстон Мабуби! Это я, Витя Храбрецов. Мы с тобой разговаривали в театре. Собака молчала. Доктор не оборачивался. Витя бросил собаке кусок хлеба, чтобы посмотреть, нет ли у нее во рту говорящей машинки. Она не взглянула на хлеб. Тогда он кинул в нее камень, чтобы она выругалась. Она молчала. Наконец, когда доктор Каррабелиус влезал в вагон, она посмотрела на Витю Храбрецова, покачала головой и сказала: - Ты очень плохой ученик, пионер и мальчик. Во-первых, нехорошо швыряться в собак камнями. Во-вторых, ты пропускаешь занятия, как лентяй. И в-третьих, говорящих собак никогда не было, нет и не может быть. И пожалуй, она была права. Как вы думаете об этом? 1934
Сообщение: 3119
Настроение: Весна - это вынос мозга за пределы известной функции
Зарегистрирован: 16.08.09
Откуда: Россия, Москва
Репутация:
9
Отправлено: 08.10.18 09:49. Заголовок: Сборник «Охотничье с..
Сборник «Охотничье собаководство СССР», выпуск 2, Киров, 1976г.
О декоративности в области охотничьего собаководства. – Русанов Я.С.
При создании пород домашних животных человек преследовал совершенно определенные цели — получить больше мяса, молока, шерсти или яиц, повысить способность своих питомцев к выполнению той или иной работы, закрепить в их облике импонировавшие ему черты внешности. Отбор и подбор по продуктивности и рабочим качествам не только улучшал пользовательную, хозяйственную ценность создаваемой породы. Ее представители обязательно приобретали и внешнее сходство друг с другом, поскольку высокая мясистость, молочность или яйценоскость, способность к быстрому бегу, перевозке тяжестей или длительному полету неразрывно связаны с общим развитием организма животных и находят свое отражение в особенностях конституции и экстерьера последних. Однако в породах, созданных отбором по продуктивности, обычно имеет место некоторая разнотипность поголовья. Решая задачу улучшения основного хозяйственно полезного признака, селекционеры часто пренебрегали мелкими различиями в тело-сложении и окраске производителей. Так, английские птицеводы, выводившие породу бойцовых кур, считали, что «хороший боец не может иметь плохого пера», т.е. петух, побеждающий противников, не может быть плохо окрашен. Разнотипность экстерьера характерна для большинства пользовательных пород, но разнотипность эта касается лишь мелких, второстепенных признаков, не имеющих к продуктивности животных никакого отношения. Она сохранилась даже в породах лошадей, селекционная работа с которыми успешно ведется на протяжении сотен лет. В частности, разнотипность характерна для чистокровных орловских рысаков. Отдельные экземпляры, на первый взгляд, очень мало похожие друг на друга, в то же время это типичные представители одной породы и широко используются и на бегах, и для воспроизводства. По-иному обстоит дело с декоративными породами, где именно внешность является основным критерием ценности. Здесь при отборе й подборе производителей учитываются все мельчайшие особенности телосложения, шерстного покрова или оперения. Оценивается не только общий окрас животного, по и такие его детали, как цвет глаз, когтей, век или размер и расположение отдельных цветовых отметин. Все введено в рамки жесточайшего стандарта, и однотипность поголовья доведена до предела. К сожалению, при этом в жертву красоте (или, наоборот, оригинальному уродству) зачастую приносятся и жизнеспособность, и выносливость, и способность к воспроизводству, и психическая полноценность. Представители многих декоративных пород страдают слабостью конституции, изнеженностью, восприимчивостью к болезням, низкой плодовитостью и повышен-ной нервозностью. Причины этого понятны, так как отбор по экстерьеру — это отбор по целому ряду признаков. Даже мелкие несоответствия стандарту по росту, особенностям конституции и телосложения, формам и соразмерности отдельных частей тела, характеру основного окраса и его сочетанию с цветом глаз, чутья, когтей или клюва дают основание для отбраковки из воспроизводственного поголовья громадного количества животных. Число элитных производителей резко сокращается, и инбридинг (близкородственное разведение) со всеми вытекающими из него последствиями становится неизбежностью и неумолимо ведет породу к вырождению. Нет числа примерам того, как применение принципов декоративного животноводства безвозвратно губило ценнейшие в хозяйственном отношении породы животных. Едва в Германии был утвержден в соответствии с рисунком Сциферта и Ашерслебена стандарт немецкого почтового голубя, как менее чем за 30 лет порода полностью утратила свои «почтовые» свойства. Стоило англичанину Симпсону в 1909г. воплотить в рисунке идеальный облик длинноклювого турмана, а английским голубеводам принять этот рисунок за стандарт при ведении породы, как уже к 1926г. длинноклювые турманы почти потеряли способность к полету. Та же участь постигла и «гордость русских голубеводов» — чистых и ленточных голубей. Более двухсот лет эти птицы пользовались всемирной известностью за свою феноменальную «летучесть». Разработка и утверждение в начале 900-х годов экстерьерных стандартов этих пород положили конец их славе. Мы хорошо знаем о деградации рабочих свойств многих пород собак, при разведении которых в угоду моде или вкусам селекционеров упорно культивировался определенный тип внешности. Пудели, сенбернары, колли, чау-чау, шотландские терьеры не только перешли из группы пользовательных в группу декоративных пород, но, по меткому выражению крупнейшего этолога К. Лоренца, постепенно превращаются в «умственных недоносков». Итак, при разведении хозяйственно ценных пород стремление добиться предельной внешней однотипности поголовья при всем желании нельзя рассматривать как дело разумное. Но роль творца, слава созидателя или улучшателя породы необычайно заманчива. Честолюбие нередко кружит головы селекционерам, и попытки «консолидации» типа, установления неких идеальных внешних форм (причем идеальных с чисто субъективной точки зрения) — явление достаточно частое. Не избежали этой «болезни» и наши кинологи. Как известно, для всех пород охотничьих собак давно установлены стандарты внешности, которые насыщены требованиями чисто эстетического характера, не имеющими к работоспособности наших четвероногих помощников ни малейшего касательства. Много лет отбор по экстерьеру был альфой и омегой охотничьего собаководства. Правда, после печального опыта предвоенного периода, когда в отношении русских гончих ажиотаж выставочной экспертизы достиг апогея и повел к расслоению породы на не работающих, но украшенных медалями «чемпионов» и на разнотипную массу рабочих гонцов, кинологи спохватились. Была введена комплексная оценка, при которой учитывалась уже не только внешность, но и рабочие качества, и ценность потомства. Однако наряду с этим требования к мельчайшим деталям экс-терьера продолжали возрастать. Погоня за «точеными головками», гонами «вокороть», стандартизацией окраса продолжалась. В результате многосторонность отбора еще больше воз-росла и количество «классных» производителей заметно сократилось. Достаточно сказать, что к середине 50-х годов основное поголовье пойнтеров имело в среднем до 70% крови ч.Бокса II 60/п и Мига 50/п, братьев-одпопометников. Среди английских сеттеров большая редкость собаки, не инбридированные на ч.Пюрсель-Абрека 7204. У ирландских сеттеров такую же роль играет ч.Гип 5940, у сеттеров-гордонов — ч.Каро 6879 и Дарлинг-Бой 6458. Наконец, почти не существует русско-европейских лаек заводского разведения, в родословных которых по нескольку раз не встречались бы ч.Путик 65/л, его сестра Помка 76/л, Бублик II П.Я. Колесова или Ночка М.П. Альтшуля. Те кинологи, кому лавры созидателей или улучшателей (а следовательно, и боязнь потерять эти лавры) не мешают объективно оценить ситуацию, сложившуюся в охотничьем собаководстве, ясно видят надвигающуюся беду. «…Основная опасность, которая подстерегает в будущем русскую гончую, — это тенденция к ослаблению конституции и связанному с ней появлению более возбудимого типа высшей нервной деятельности и деградации рабочих качеств» (Никульцев, 1971). «Несмотря на то, что в целом порода (русские пегие гончие — Я.Р.) находится на высоком уровне, при указанных недостатках очевидна необходимость прилития освежающих кровей» (Арманд, 1971). «Одной из причин перечисленных выше недостатков этой породы (русско-европейские лайки — Я.Р.) мы считаем чрезвычайно низкое количество производителей, которые использовались при создании ядра породы…» (Войлочников, 1971). Таковы высказывания специалистов. Мы видим, что плоды «декоративной селекции» в деле охотничьего собаководства уже налицо и плоды эти именно те, которых и следовало ожидать, учитывая весь опыт науки о разведении животных. Если про-следить за теми требованиями, которые предъявлялись к экстерьеру гончих, пойнтеров или лаек на протяжении последнего столетия, то увидим, что они неуклонно возрастали и изменялись; зачастую то, что 50 лет назад считалось нормой, сейчас рассматривается как недостаток или порок. В настоящее время большинство пород отечественных охот-ничьих собак доведено до очень высокого уровня экстерьерной однотипности. На выставках экземпляры, отвечающие оценке «удовлетворительно», составляют ничтожную часть поголовья. И вот предвестники новых «улучшений» не заставили себя ждать. На 35-й московской выставке охотничьих собак I960 г. экспертная комиссия, проводившая оценку английских сеттеров, сочла возможным выделить три типа этих собак. При этом головную часть ринга должны были «…составлять сеттеры, тип которых, но мнению экспертной комиссии, является предпочтительным» (Павлов, 1971). Таким решением вольно или невольно предрешалось ограничение племенного использования сеттеров двух других типов, хотя, по мнению той же комиссии, они «полностью соответствовали стандарту породы». Понятно стремление владельцев собак повязать свою суку с чемпионом, возглавляющим ринг, или получить щенка от родителей-чемпионов. К счастью, московская секция любителей английского сеттера с предложенным нововведением не согласилась, тем самым в какой-то мере предотвратила дальнейшее инбридирование поголовья. Однако сам факт попытки разделения породы на типы с предпочтением одного из них многозначителен. На протяжении сотен лет у многих племен и народностей России возникли отдельные отродья лаек. Пи широко практиковавшаяся кастрация лучших кобелей, ни вольная вязка сук, ни отбор щенков по самым нелепым приметам (тип рубцов на небе и «большой сирки») в условиях жесточайшего отбора по рабочим качествам не могли помешать формированию этой замечательной породы охотничьих собак. Только завоз в промысловые районы массы инопородных и беспородных собак поста-вил лайку перед угрозой исчезновения. Для сохранения лайки было сделано многое. В том числе более 20 лет назад была разработана и принята породная классификация охотничьих лаек с выделением четырех заводских пород — русско-европейской, западносибирской, карело-финской и восточносибирской. На них были составлены стандарты, которые опять-таки, к сожалению, включали значительное количество чисто декоративных требований. Делалась даже попытка установить желательные и нежелательные окрасы вне зависимости от того, типичны они для лаек вообще или нет. И вот прошло немного более двух десятилетий, и в работах, посвященных характеристике заводских пород лаек, начинают проскальзывать намеки на появившиеся признаки их вырождения. Можно сколько угодно ликовать по поводу того, что на выставках экстерьерная классность охотничьих собак большинства пород неуклонно возрастает, но закрывать глаза на явные симптомы грядущего вырождения значит проявлять непростительную слепоту и жертвовать будущим ради эффекта сегодняшнего дня. Казалось бы, ясно, что если малое количество производителей, вызванное очень высокими требованиями к внешнему об-лику, начинает вредно сказываться на породе, то следует вовлечь в воспроизводство более широкий круг производителей. В 1973г. увидело свет «Положение о племенной работе с породами охотничьих собак в СССР», разработанное Всесоюзным кинологическим советом МСХ СССР и утвержденное Главным управлением по охране природы, заповедникам и охотничьему хозяйству МСХ СССР. В Положении предусматривается, что «все поголовье охотничьих собак подразделяется на племенное и пользовательное». Значит, именно сейчас, когда потребность в освежении крови большинства пород встала особенно остро, из воспроизводства исключается громадная часть поголовья. В частности, из собак, показанных на московской выставке 1971г., следовало бы выбраковать 39% русско-европейских и 45% западносибирских лаек, 52% русских и 59% русских пегих гончих. А какой процент выбраковки потребовался бы на периферии, где классность собак много ниже, чем в Москве. И это при нехватке производителей. Нам могут возразить, что подразделение поголовья на племенное и пользовательное принято во многих отраслях животноводства. Да, это так, но высокомолочную корову за разноглазие или кривые рога не выбраковывают, жеребца-рекордиста за депигментацию ноздрей, неправильный прикус или несоответствие стандарту по росту из состава производителей не исключают. Сейчас, например, в заводах рысистых лошадей широко используется очень мелкий жеребец-производитель Эйпекс Гановер. По своей малорослости он не соответствует стандарту, но обладает высокой резвостью и всеми качествами ипподромного бойца и передает их потомству. В послевоенный период на Хреновском конном заводе имелся жеребец Морской Прибой орловской рысистой породы. Хотя он страдал такими недостатками экстерьера, как козинец и сырость суставов, его, как рекордиста на дистанции 1600 м, широко использовали для воспроизводства и получали прекрасное потомство. Вообще в коневодстве при экстерьерной оценке лошадей основанием для выбраковки их с завода служат лишь те пороки, которые снижают работоспособность лошади или возможность ее племенного использования (слабость сухожилий, деформирующий артрит, неправильная постановка ног, крипторхизм и т. д.). При таком подходе к делу разделение поголовья на племенное и пользовательное оправдано. Мы же в охотничьем собаководстве, доведя (в силу использования принципов «декоративной селекции») поголовье до очень высокой степени заинбридированности, позволить себе этого уже не можем. Какие же собаки лишаются роли производителя в соответствии с новым Положением? Во-первых, не имеющие оценки экстерьера, т.е. не показанные на выставке. Они могут быть абсолютно чистопородными, происходить от великолепных родителей, отличаться идеальной работоспособностью и давать прекрасное потомство. Но щенков от них брать не будут, а если кто-то осмелится это сделать, то родословной щенкам не видать. Во-вторых, права на продолжение рода лишаются собаки с оценкой экстерьера «удовлетворительно», какими бы отличными рабочими качествами они ни отличались. Если бы мы и раньше придерживались этого принципа, то Баламут I, влад. питомник МГС «Динамо», и Дунай 412/г, сыгравшие громадную роль в становлении породы русских пегих гончих, остались бы в безвестности, так как их экстерьерные данные были более чем средними. Казалось бы, именно сейчас, когда, по всеобщему мнению, экстерьерный уровень большинства пород охотничьих собак достаточно высок, можно было бы обратить основное внимание на отбор по рабочим свойствам. Однако внешняя декоративность собак — главное для ряда ведущих кинологов, и даже введенную в последние годы комплексную оценку собак начинают использовать для прикрытия погони за красивостью. Действительно, в Положении о племенной работе (пункт 9) имеется любопытное исключение: в ряде случаев к воспроизводству допускаются неработающие собаки, но с хорошей оценкой экстерьера. По существующим правилам комплексной оценки, из двух собак, получивших равное число баллов по комплексу: потомство, охотничьи качества, экстерьер, происхождение, — преимущество отдается той, которая заняла лучшее место на выставочном ринге. В правилах испытаний и состязаний охотничьих собак указывается, что к ним допускаются только собаки, имеющие оценку за экстерьер не ниже «хорошо». Это ли не примеры того, что кинологи, от которых зависит судьба нашего собаководства, хороший экстерьер считают главным достоинством собаки. В ряде случаев в воспроизводство следовало бы допускать собак, не оцененных по экстерьеру (при условии их чистопородное), но обладающих выдающимися рабочими качествами. Из двух равных собак, несомненно, нужно было бы отдать предпочтение той, которая лучше показывает себя в поле. К полевым испытаниям необходимо допускать всех кровных собак, с тем чтобы выявить среди них лучших работников. Показательно, что о прикусах собак (экстерьерный признак) идет бурная дискуссия в печати. Вред подуздоватости или бульдожины для охотничьего собаководства некоторые кинологи обосновывают с генетических позиций, хотя в 50-х годах к генетике они относились с недоверием. Показательно также и то, что дискуссия о прикусах разгорелась во время, когда всевозможные ограничения охотничьего использования собак уже подрывали самые основы охотничьего собаководства, и никого из кинологов это особенно не взволновало. В частности, запрет охоты с легавой осенью 1971 г. во многих охотничьих хозяйствах и даже в ряде областей СССР не вызвал протеста со стороны тех, кто на различного рода выставках занимается экстерьерным «совершенствованием» пород легавых. В свете вышеизложенного возникает вопрос, нужна ли сейчас экстерьерная оценка охотничьих собак, нужен ли их показ на выводках и выставках? Да, экстерьерная оценка необходима, но не для того, чтобы в не знающем предела стремлении к «совершенствованию внешних форм» из года в год повышать требования к второстепенным деталям экстерьера. Она нужна для беспощадной выбраковки из поголовья всего слабого и уродливого, всего несущего в себе явные признаки вырождения или столь же явные признаки нечистопородности, словом, всего того, что непригодно для использования на охоте и в деле дальнейшего ведения породы. И выводки, и выставки всегда были и, по-видимому, всегда останутся своеобразными «конкурсами красоты». Однако красота охотничьей собаки должна определяться не импонирующими тому или иному эксперту окрасом, длиной хвоста или формой головы, а теми особенностями телосложения и внешнего облика, которые свидетельствуют о чистопородности, способности к воспроизводству и пригодности для использования на охоте. Поэтому существующие стандарты пород охотничьих собак следует как можно скорее освободить от требований, порожденных эстетическим субъективизмом и не имеющих ни малейшего отношения к продуктивности. При современном высоком уровне экстерьера большинства пород охотничьих собак внешние при-знаки в комплексной их оценке должны играть уже не главную, а подчиненную роль. Пусть место на ринге радует или огорчает владельца собаки. Для селекционера-кинолога «удовлетворительно» за экстерьер в сочетании с выдающейся работой в поле должно быть сейчас более ценно, чем одна лишь отличная оценка собаки за экстерьер при неизвестной ее работоспособности в поле. Хорошей полевой собаке, используемой также в качестве производителя, можно и должно простить и депигментацию чутья, и некоторую тяжесть головы, и многие другие мелкие недостатки экстерьера. В настоящих условиях пресловутое подразделение поголовья охотничьих собак на племенное и пользовательное абсолютно недопустимо. Поэтому целесообразно «Положение о племенной работе с породами охотничьих собак в СССР» как можно скорее пересмотреть и требование о подразделении поголовья охотничьих собак на племенное и пользовательное исключить. Собаки, созданные кропотливым трудом многих поколений охотников для охоты, должны отвечать ее требованиям. В работе с ними следует придерживаться основных, незыблемых принципов пользовательного животноводства, а не заниматься эстетическими измышлениями, направленными на «консолидацию типа» и «экстерьерное совершенствование», погубившими уже не одну ценную в хозяйственном отношении породу животных.
ЛИТЕРАТУРА Арманд Б.Н. Русские пегие и эстонские гончие. — Охотничье собаководство СССР. Киров, Кировское отделение Волго-Вятского книжн. изд-ва, 1971. Васильев Н.А., Дергач Н.С. Голубеводство. М., «Колос», 1971. Войлочников А.Т. Охотничье собаководство в современном охотничьем хозяйстве СССР. — Охотничье собаководство СССР. Киров, Кировское отделение Волго-Вятского книжн. изд-ва, 1971. Гусев В.Г. Легавые собаки и охота с ними. М., 1971. Коннозаводство и конный спорт. Под редакцией Ю.Н. Барминцева. М., 1972. Никульцев А.П. Русская гончая. — Охотничье собаководство СССР. Киров, Кировское отделение Волго-Вятского книжн. изд-ва, 1971. Павлов М.П. Состояние породы английского сеттера. Там же. Родословно-племенная книга и стандарты охотничьих собак (под редакцией Б. А. Калачева). М., Россельхозиздат, 1969.
Сообщение: 3194
Настроение: Весна - это вынос мозга за пределы известной функции
Зарегистрирован: 16.08.09
Откуда: Россия, Москва
Репутация:
9
Отправлено: 03.06.19 17:03. Заголовок: Мало кто знает, что ..
Мало кто знает, что Конрад Лоренц (Konrad Zacharias Lorenz) провел в плену несколько лет. Витебск, и, что любопытно, Киров. Потом его перевели в Красногорск. Там он резко поменял взгляды на жизнь (был убежденным национал-социалистом) и написал книгу не без влияния "старших товарищей". "Обратная сторона зеркала" Мало кто читал. Рекомендую.
Все даты в формате GMT
3 час. Хитов сегодня: 60
Права: смайлы да, картинки да, шрифты нет, голосования нет
аватары да, автозамена ссылок вкл, премодерация вкл, правка нет
)Правда, при увеличении можно разобрать подписи под фото, так что хоть что-то! 
- участник сейчас на форуме
- участник вне форума